. И если бы самой природе Иоанна не была чужда верность, то в этой ситуации ему пришлось бы научиться изменять, чтобы не быть растерзанным враждующими партиями. Так политическая необходимость приводила к правовой абсурдности. Большое число одновременно существующих сюзеренов и наличие многосторонней ленной зависимости лишали понятие присяги на верность всякого политического смысла. Лишь самые наивные из числа присутствовавших в Бонмулене могли полагать, что в силу самой ленной присяги, которую Ричард принес Филиппу, он должен был питать к нему глубоко личное чувство преданности, тот же, кто был в состоянии извлечь из этого политические выгоды, мог закрыть глаза на глубокую пропасть между теорией и практикой вассальных отношений, чувствуя себя при этом знатоком природы этого благородного чувства. И как всегда, пропаганда адресовалась простакам, актеры, задействованные в главных ролях к их числу отнюдь не относились.
И еще клятвы: акт капитуляции, подписанный в июне 1189 года, содержит требование к Генриху принести от homines terrае[36] клятву в том, что он отпустит Алису к Ричарду после возвращения того из Святой Земли и что до этого момента она останется под надзором одного из знатных вельмож, выбранного Ричардом из пяти претендентов. Короли, разумеется, сами не приносили присяг, которые, однако, произносились от их имени, и в подобном случае их вассалы также приводились к присяге. При рассмотрении обстоятельств заключения данного договора не следует забывать, что возвращение Генриха из крестового похода никем не ставилось под сомнение. Возможно также в нем шла речь о том, что Алиса будет передана Ричарду через сорок дней после его возвращения из крестового похода, это совпадает со сроком, в течение которого, по свидетельству Эракла и «Эрнуль», Ричард клятвенно обещал жениться на Алисе.
Любопытно, наконец, узнать мнение Ригора и Гийома Бретонского по поводу новой клятвы, которую должен был дать в Мессине Ричард. Они сообщают, что Филиппа сильно рассердило, что Ричард не вместе с ним, то есть в середине марта 1191 года, а совершенно неожиданно лишь в августе (!) хотел отплыть из Мессины в Акку. И Филипп становится в позу — только если тот отправится вместе с ним, он сможет жениться на Беренгарии. Если же он не желает немедленно отправляться в путь, пусть женится на Алисе. Вероятно, Филипп надеялся: выполни Ричард его требование, он не только бы оскорбил свою новую невесту, приезд которой ожидали со дня на день, но и просто не имел бы возможности на ней жениться хотя бы какое-то время. Обратимся к основательному и обстоятельному Ригору, чье описание ситуации также представляется полностью неясным. Если понимать его в том смысле, что Ричард принес две клятвы, то это может означать лишь одно: сначала он пообещал жениться на Алисе, а затем поклялся Филиппу отплыть вместе с ним в Акку. Но напрашивается вполне логичный вывод: освобождение от обязательства жениться на Алисе было получено взамен на обещание одновременно отправиться в Палестину. Но тут выясняется, что Ричард не сам давал клятву, ибо к тому времени он уже был королем. Филипп же потребовал от его представителей по принесению присяги, известных аквитанских мятежников Готфрида Ранконского и вице-графа Шатоденского, чтобы те сдались ему в плен, поскольку Ричард якобы вынуждал их действовать вопреки данной ими клятве. Примечательно, что этот же Готфрид в ноябре 1190 года появляется в списке свидетелей, удостоверяющих договор Ричарда с Танкредом Сицилийским, то есть, он в это время находился вместе с королями в Мессине, а вице-граф Шатоденский, пока Ричард был лишь герцогом Аквитанским, не мог привлекаться для принесения присяги от имени Ричарда, так как еще не был его вассалом. Упрекающие Ричарда в клятвопреступлении главные французские источники подробно освещают лишь ту клятву, которая связана с условиями отправления в крестовый поход и которая, быть может, действительно являлась частью Мессинского договора.
