Возможно еще одно предположение, так сказать, вторая гипотеза. Допустим: далеко не наивный, но запутавшийся в собственных интригах Филипп принял сторону Ричарда, так как из-за незнания истинного положения вещей понадеялся, что тот, в целом, по его мнению, человек ненадежный, все же сдержит слово и женится на Алисе. Определенную роль к тому же мог сыграть и личный интерес: его стесненное положение и средства принуждения, используемые французским королем, вполне могли бы создать впечатление политической расчетливости, которое неожиданно и болезненно исчезло после окончательного разрыва помолвки в Мессине в марте 1191 года, сильно уязвив самолюбие Филиппа. И если предположить в основе былых взаимоотношений между Ричардом и Филиппом именно такую подоплеку, то так называемый «обман» Ричарда был ни чем иным, как самообманом расчетливого и рассудительного Филиппа. Наиболее широко распространено мнение, что непримиримая вражда между Ричардом и Филиппом возникла именно «после Мессины». Однако совершенно не ясно, на чем же все-таки базируется подобное предположение, если исходить из того, что завзятого шулера побил его же оружием собрат по ремеслу.
Это влекло бы за собой допущение, что к моменту заключения Филиппом военного союза с Ричардом первоочередной задачей французского короля был брак последнего с Алисой. Но достижение этой весьма скромной цели, означавшее передачу анжуйцам в качестве приданого нормандского Вексена, на долгое время закрыло бы ему доступ на эту спорную территорию и тем самым вырвало бы у него из рук ключ ко всей Нормандии. Речь шла бы в подобном случае о такой политике по отношению к Плантагенетам, в основе которой лежало стремление к миру путем удовлетворения минимальных требований и сохранения status quo. Но это противоречит предшествующей захватнической политике в Бретани (1186) и Тулузе (1188), а также вторжению в Берри (1187 и 1188). И чтобы признать Филиппа одураченным, необходимо допустить, что он принимал официальную версию о причинах отсрочки свадьбы, то есть верил в желание Ричарда жениться на Алисе У Говдена, однако, имеется место, относящееся к январю 1188 года, из которого можно заключить, что у Филиппа были большие сомнения на этот счет: Генрих должен был вернуть ему Вексен, «si non fecent Ricardum… accipire sibi in conjugem Alesiam»[27]. Или летописец знал больше, чем открыто высказывал, и даже больше самого Филиппа? В любом случае только будучи крайне неосведомленным и совершенно безразличным человеком, Филипп не мог бы распознать намерений Ричарда. Будь он хоть чуточку недоверчив, даже исходя из предположения, что заключение брака и последующее урегулирование проблемы Вексена были его целью, он должен был бы заставить Ричарда прямо и открыто заявить Алисе о своих намерениях.
