– Ты читай, не скромничай, – поторопил Волков, взглянув на часы.
– Ну да, Волков, то я от скромности не умру, то не скромничай. Ты уж как-нибудь определись, – не могла не съязвить Люда и начала читать гимн.
Всем сразу стало ясно, что девчонки от души поэксплуатировали свой поэтический дар. Гимн получился на славу. Чего стоило последнее четверостишие:
Пусть теперь мы расстаемся
И уходим навсегда,
Засверкает в школьном небе
Не одна еще звезда!
Но больше всего ребятам понравился припев, который по задумке они должны были исполнять хором. И хотя он слегка напоминал первоисточник, все же звучал по-своему:
Круто! Ты теперь выпускник.
Ты попал! А ну давай народ удиви!
Круто! Ты теперь выпускник.
Ты герой. Школа пусть гордится тобой!
– Супер! – Борька Шустов поднял кверху большой палец.
– Да, мне тоже понравилось. Молодцы! – похвалила Ирина Борисовна.
– Ну так талантливые люди талантливы во всем, – ответила Алиса Залетаева и гордо взглянула на Белого.
И вроде бы кончилось у них все давным-давно, и парней у нее было предостаточно, и внимания, а почему-то хотелось утереть ему нос. Тут-то и выяснилось, что не она одна посматривает в его сторону. Лариса Савичева строила Белому глазки. Определенно строила. И определенно ему. Только Белый, святая простота, кажется, ничего не замечал. Он перечитывал гимн, заглядывая через плечо Ваську.
– Чур, я первые две строчки пою, – заявила Василиса Остапченко, в простонародье Васек.
Она по-прежнему легко находила общий язык с парнями, хотя в последний год в ее облике произошли значительные перемены к лучшему. Мальчишескую стрижку сменило привлекательное женственное каре, брюки все чаще стали уступать место юбкам, а каждодневный макияж превратился в увлекательное занятие. Впрочем, парни в память о былых совместных баталиях после футбольных матчей продолжали называть девушку Васьком, подчеркивая тем самым их особое к ней расположение.
– Чего это ты, Васек? Я первый место застолбил! – засуетился Комар.
– Комар, тебе петь противопоказано, – вступился за Остапченко Скрипач.
– Это еще почему?
– Потому. Нота фа – за пределами твоего диапазона, а си – за пределами твоего слуха, – вежливо пояснил Лева.
– А ты на меня своим музыкальным образованием не дави, Паганини недоделанный, – скривил губы Комаров.
– Ты на что это намекаешь своими инсинуациями, Комар? – начал горячиться Скрипач.
Ирина Борисовна быстро вмешалась, чтобы предотвратить назревающий конфликт:
– Так, ребята, думаю, нам не стоит отвлекаться на детали. Роли распределить мы еще успеем, все смогут выступить, если захотят. В конце концов, мы тут все не Хворостовские…
