— Ваш номерной знак что-нибудь означает? — спросил Бинг. — Эн, О, Эс, 4, А, 2?
— Носферату[26], — сказал Чарли Мэнкс.
— Нос чего?
Мэнкс сказал:
— Это одна из моих шуточек. Моя первая жена как-то обвинила меня в том, что я Носферату. Она употребила не именно это слово, но довольно близкое по смыслу. Ты когда-нибудь сталкивался с ядовитым плющом, Бинг?
— Не очень долго. Когда я был маленьким, мой отец, когда еще не умер, взял меня в поход, и я…
— Если бы он взял тебя в поход после того, как умер, мой мальчик, тогда тебе было бы что рассказать! Вот мое мнение: моя первая жена была похожа на сыпь, что бывает от ядовитого плюща. Я не любил ее, но не мог ее не касаться. Она была зудом, который я расчесывал, пока не пошла кровь, — и тогда я расцарапал его еще немного! Похоже, у тебя опасная работа, мистер Партридж!
Переход был настолько резким, что Бинг оказался к нему не готов, ему потребовалось время, чтобы уразуметь, что теперь его очередь говорить.
— В самом деле?
— Ты упоминал в своем письме, что работаешь со сжатыми газами, — сказал Мэнкс. — Разве баллоны с гелием и кислородом не взрывоопасны?
— Да, конечно. Несколько лет назад один парень на складе украдкой закурил рядом с баллоном азота с открытым клапаном. Тот оглушительно рванул и полетел, что твоя ракета. Так долбанул в противопожарную дверь, что снес ее с петель, а ведь эта дверь железная. Но тогда никто не погиб. И моя команда работает безаварийно, с тех пор как я ее возглавляю. Ну — почти безаварийно. Как-то раз Дон Лори надышался пряничного дыма, но это по-настоящему не в счет. Его даже не тошнило.
— Пряничного дыма?
— Это ароматизированная смесь севофлурана, которую мы поставляем стоматологам. Можно и без запаха, но малышам нравится старый пряничный дым.
— Да? Так это наркотик?
— Из-за которого человек не знает, что с ним происходит. Выходит, да. Но он не усыпляет. Скорее начинаешь врубаться только в то, что тебе говорят. И теряешь всякий нюх. — Бинг рассмеялся, не смог удержаться, а потом сказал, как бы извиняясь: — Мы сказали Дону, что он на дискотеке и кружит в воздухе, как Джон Траволта[27] в своем фильме. Мы чуть не померли со смеху.
Мистер Мэнкс раскрыл рот в добродушной и неотразимой улыбке, обнаруживающей маленькие коричневые зубы.
— Мне нравятся люди с чувством юмора, мистер Партридж.
— Можете называть меня Бингом, мистер Мэнкс.
Он ждал, что мистер Мэнкс предложит называть его Чарли, но мистер Мэнкс этого не сделал. Вместо этого он сказал:
