Закулисная хроника. 1856 — 1894 | страница 4
Павел Степанович был также автором романсов, которыми интересовались профессиональные певцы. Например, его романс «Прости меня, прости, прелестное созданье» так понравился знаменитому автору «Жизни за царя» М. И. Глинке, что он аранжировал его на два голоса и, собственноручно переписав, поднес Федорову с надписью «Твое — тебе!!». Этот романс выдержал бесчисленное число изданий и до сих пор в большом почете у дилетантов-певцов.
Федоров был прекрасным пианистом и до службы своей в театре все досуги посвящал музыке. С поступлением же в дирекцию совпал как раз тот возраст его единственной дочери, когда она стала брать уроки фортепианной игры у известного музыканта Дрейшока. Павел Степанович это событие вознамерился ознаменовать своим отречением от рояля и уж более никогда не брал ни одной ноты.
Его юмористические стихи, водевильные куплеты и эпиграммы были всегда остроумны, метки и удачны, так что и с этой стороны он был незаурядным человеком. Если же к этому прибавить, что Федоров был чрезвычайно веселым собеседником, каламбуристом, остряком, а также гостеприимным хозяином и тончайшим дипломатом, то его портрет будет закончен. Теперь же кстати следует упомянуть об его прошлом, достоверно известном мне от него самого.
Свою служебную карьеру Павел Степанович начал незначительным почтамтским чиновником. В свободное время сочиняя и переводя водевили, которые охотно брались в драматический театр для представления, он завел дружбу почти со всеми артистами Александринского театра и за кулисами был своим человеком. Еще более сблизила его со сценой женитьба на актрисе Прасковье Сергеевне Мироновой, впрочем подвизавшейся на театральных подмостках весьма незначительное время и притом на самых маленьких ролях. Почтамтское жалованье было мизерно, благодаря чему Федоров принужден был усердно работать для театра, что было не маловажной для него материальной поддержкой. В короткое время он сделался присяжным драматургом. Актеры заказывали ему водевили для своих бенефисов и выплачивали автору за каждое произведение не дороже двадцати пяти рублей. В те времена это считалось весьма приличным вознаграждением, так как тогда драматурги вообще не рассчитывали на гонорар, отдавая дирекции свои сочинения совершенно даром.
На службу в театральную дирекцию Павел Степанович поступил совершенно неожиданно не только для всех закулисных знакомых, но даже для самого себя. Случилось это таким образом. Покойный император Николай Павлович, питавший большую любовь к театру, в один памятный день вздумал посетить театральное училище частным образом, без предуведомления начальства о своем визите. Перед государем предстали во всей своей неприкосновенности такие вопиющие упущения и беспорядки, что он, страшно разгневанный, тотчас же отдал распоряжение о преобразовании школы, при чем управляющего училищем Ф. Н. Обера немедленно сместили с должности, которую вскоре и занял П. С. Федоров, прекрасно отрекомендованный ближайшим начальством министру двора, графу В. Ф. Адлербергу, бывшему в то же время и министром почт.