Зина очень изумилась, увидя меня на балконѣ. Она крикнула и радостно бросилась ко мнѣ на шею. Ея глаза блестѣли, она смѣялась, цѣловала меня, кричала, звала всѣхъ скорѣе, и я видѣлъ только одно, что никто мнѣ такъ не обрадовался, и что эта радость была искренняя. Я сдѣлался глупо счастливъ и забылъ все, что меня мучило. Послѣ чаю мы пошли гулять, и я шелъ подъ руку съ Зиной.
— Ну, что вы тутъ безъ меня подѣлывали? — спросилъ я ее.
— Да ничего, все шло своимъ порядкомъ, какъ одинъ день, такъ и другой. Противная Софья Ивановна все косится на меня и дуется, все на меня наговариваетъ. Ахъ, да! — вдругъ оживленно вскрикнула она:- мы познакомились съ сосѣдями и иногда очень веселимся. Ты знаешь, къ нимъ пріѣхалъ сынъ изъ Петербурга, лицеистъ, очень хорошенькій, очень хорошенькій, monsieur Jean, и такой славный, я съ нимъ уже подружилась.
Я почувствовалъ, что блѣднѣю. Я сознавалъ, какъ это глупо, сердился на себя, но ничего не могъ съ собою подѣлать. Я никогда не слыхалъ объ этомъ monsieur Jean, но теперь, съ первой-же минуты, его возненавидѣлъ.
Зина пристально на меня смотрѣла, и это смущало меня еще больше. Я не хотѣлъ подать ей, конечно, вида, что обратилъ особенное вниманіе на слова ея, а между тѣмъ для меня очевидно было, что она меня понимаетъ.
— И часто видаетесь вы съ сосѣдями? — спросилъ я, стараясь сдѣлать этотъ вопросъ какъ можно спокойнѣе.
— Да, часто, особенно я. Катя, ты знаешь, ужасная домосѣдка: ее никакъ не вытащишь; такъ я одна къ нимъ бѣгаю; иногда гуляю съ monsieur Jean. Онъ такой добрый и всячески меня забавляетъ…
Она, конечно, говорила все это нарочно, чтобы дразнить меня и достигала своей цѣли. Я понималъ, что ничего не сдѣлаю съ отвратительнымъ родившимся во мнѣ чувствомъ.
А она продолжала пристально глядѣть на меня и, крѣпко опираясь мнѣ на руку, болтала:
— Да, и представь, третьяго дня я гуляла съ нимъ въ паркѣ, и вдругъ, какая глупость! Вдругъ онъ мнѣ признался въ любви?
— Какой вздоръ ты говоришь, — прошепталъ я.
— Разумѣется вздоръ, только это правда.
— Ну, и что-же ты отвѣтила ему?
— А можетъ быть я тебѣ вовсе не хочу сказать, что я ему отвѣчала…
— Сдѣлай одолженіе, не говори, да и совсѣмъ мнѣ не говори этихъ глупостей.
— Ай, ай, ай! — засмѣялась она:- вотъ ты ужъ и старымъ дѣдушкой становишься; для тебя ужъ это глупости… Ну, а я тебѣ все-таки-же скажу, какъ было дѣло. Видишь вонъ ту скамейку, вонъ тамъ все и случилось, — только нѣтъ, нѣтъ, я ни за что тебѣ не разскажу, ни за что въ мірѣ!.. А теперь можешь пойти къ мамѣ и пожаловаться ей на меня, что я занимаюсь такими глупостями!
