ГАШИШ
В терзаньях неги одинокой
Я воскресал и умирал.
С Нагорной Троицы далекой
Колоколов плывет хорал.
Я гасну телом, никну духом,
Тускнеет ум, мутится взор;
И этот звон гремит над ухом
Неотвратимый приговор.
И — не касаясь, но сжигая —
В объятья призрака маня —
На ложе пытки вновь меня
Влечет она, мечта нагая,
И в упоительном бреду
Зовет «приди», и я иду…
Это приблизительно; у него слова были мудренее и слов много больше, но смысл тот самый. Я перевел это через месяц, по просьбе автора, и за то был допущен в «Лазурную Жабу», только черной мессы там никакой не оказалось…)
Похлопали. Половой раздал сор-эджистову марсалу; сквозь чоканье я расслышал такое замечание одного соседа другому:
— При чем тут гашиш? Дело житейское.
Все его расслышали, и долго хохотали, и Энрико Ромуальди с ними.
…В харчевню вошел человек без пальто, в костюме между приличным и трепаным, снял шляпу и начал натасканным тоном уличного продавца специальных открыток:
— Господа, прошу позволения произнести несколько слов перед этой illustre assemblea. [7]
Воцарилось молчание.
— Слово принадлежит onorИvole [8] неизвестному, — сказал сор Эджисто, даруя вошедшему депутатский титул.
— Синьоры, — начал неизвестный, — вы сочли бы человеком неблаговоспитанным и даже не джентльменом того, кто бы осмелился заглянуть в ваш карман или попробовал бы выпытать у вас сведения о сумме, какую ежемесячно предоставляют в ваше распоряжение почтенные ваши родители или законно заменяющие таковых лица. Но я, не покушаясь на такой непристойный образ действий, просто и искренно позволю себе напомнить вам, что, какова бы ни была эта сумма, ее роковым образом хватает студенту не на месяц, а только на три недели.
— Совершенно верно, — поддержала аудитория, а сор Эджисто кивнул головой.
— Роковым образом, говорю я, ибо, если увеличить эту сумму для каждого студента на недостающую треть или, если угодно, четверть, то получится то же самое, то есть три недели веселого житья и одна неделя migragna.
— Evviva la migragna! [9]
— При всем почтении не могу согласиться. Напротив, долой, abbasso la migragna. Из-за нее у студента воротнички из белых становятся серыми, истрепанные брюки не заменяются новыми, модисточку нечем угостить, и она переходит к художнику. Nossignori, migragna [10] — вещь неприятная… и вместе с тем неизбежная. Но я, синьоры, пришел предложить вам спасительное средство для уничтожения этого недуга! Прошу внимания.
— Внимание, господа, это интересно.
