— Не верьте, не верьте им, мерзким и подлым!.. Не верьте!..
Ухватившись за рукав халата деда, бабушка старалась его успокоить и говорила:
— Успокойся, мой друг, успокойся… Ну, мы не будем читать этой книги…
Дед с презрительной миной оттолкнул руку бабушки, поднялся с кресла и злым и громким голосом выкрикнул:
— Пошла прочь и ты!.. Ты такая же обманщица! Ты думаешь, я не знаю твоей тайны… Знаю её, знаю!.. Ты обманула меня, как и все женщины всегда обманывают своих женихов и мужей…
— Побойся Господа. О чём ты говоришь?..
— Ха-ха-ха!.. Господа вспомянула, а помнила ли ты Господа души своей, когда меня обманывала?.. Прочь! Прочь!..
И дед замахал руками в сторону бабушки. Потом, дрожа, опустился на кресло и застонал…
С плачем бабушка вышла из столовой, и я видел, как она шла и качалась.
А дедушка продолжал стонать, и иногда в его стороне слышался сдержанный смех.
Володя, брат мой, достал из-под дивана книгу и, как показалось мне, со странной внимательностью рассматривал теперь её как какую-то злую виновницу вспышки гнева нашего деда.
— Во-ло-дечка, — вдруг новым голосом протянул дедушка, — ты прости меня, что я погорячился и вышиб у тебя из рук эту книгу… Я хотел только махнуть в её сторону и задел рукою, но я, ведь, ничего не вижу… Не вижу, куда направить мой гнев… А разве нет причины для моего гнева?.. Есть… есть!.. Она, ваша бабушка, обманула меня. Притворилась, что любит… Это ещё тогда было, когда мы были женихом и невестой. А когда я стал её мужем, я узнал, что она принадлежала другому…
Дед снова задвигался на кресле словно обожжённый, протянул руки к камину и продолжал:
— А знаете вы, с кем она меня обманывала?.. Нет, не то… Знаете вы, кому она принадлежала?.. Яшеньке… Яшеньке-молчальнику. Святому человеку… Ха-ха-ха!..
Мы все вздрогнули. От двери в гостиную послышался звон разбитого стекла. Бабушка стояла в дверях, а перед нею на полу лежал разбитый стакан, и так странно у порога двери поблёскивала вытянувшаяся лужица разлитой воды. Бабушка несла стакан с водою для деда, как всегда делала это, когда им овладевал приступ гнева. Очевидно, она услышала последние слова деда, и стакан выпал из её рук. Теперь она стояла в дверях с протянутыми руками и что-то бормотала. Я явственно слышал только слова:
— Не верьте!.. Не верьте ему!.. Не верьте!..
— Ха-ха-ха! — разразился дед страшным едким смехом. — Не верьте!.. Нет, дети, верьте!.. Она и он, этот белый, снеговой, святой дед, обманули меня… О-о-о!.. Тогда он был молод, красив, знатен… Он покорял сердца уездных красавиц… Ведь это он только теперь юродивый святоша, ходит по городу да морочит дураков своей какой-то особенной святостью, а тогда, когда бабушка ваша была красавица, он был соблазнитель, соблазнитель!.. Ха-ха-ха!..
