— Нѣтъ, нѣтъ! — произнесъ тотъ: — слушай, вѣрный Спіагудри, не отчаивайся, оставляя безъ проводника своего молодого товарища. Говорю тебѣ, онъ послѣдуетъ за тобою. Иди же! Ты только проложешь ему дорогу… Ну!
Съ этими словами, схвативъ несчастнаго въ свои желѣзные тиски, онъ вынесъ его изъ башни, какъ тигръ, уносящій длинную змѣю.
Минуту спустя, громкій крикъ огласилъ развалины, смѣшавшись съ страшнымъ взрывомъ хохота.
Между тѣмъ отважный Орденеръ, рискуя разъ двадцать свалиться съ шаткой лѣстницы, добрался наконецъ до вершины толстой круглой стѣны башни.
При его неожиданномъ появленіи черныя столѣтнія совы, спугнутыя съ развалинъ, разлетѣлись въ стороны, устремивъ на него свой пристальный взоръ; круглые камни, катясь подъ его ногами, падали въ бездну, ударяясь о выступы скалъ съ глухимъ, отдаленнымъ шумомъ.
Въ другое время Орденеръ принялся-бы осматривать пропасть, глубина которой увеличивалась ночной темнотой. Взглядъ его, обозрѣвая огромныя тѣни на горизонтѣ, темные контуры которыхъ едва бѣлѣлись на притуманномъ блескѣ луны, пытался-бы различать пары отъ скалъ и горы отъ облаковъ; въ его воображеніи ожили-бы всѣ эти гигантскіе образы, всѣ эти фантастическіе виды, которые при лунномъ свѣтѣ воспринимаютъ горы и туманы. Онъ прислушивался-бы къ смутному говору озера и лѣса, смѣшивающемуся съ рѣзкимъ свистомъ сухой травы, волнуемой вѣтромъ у его ногъ, среди разсѣлинъ скалы. Его умъ одарилъ-бы языкомъ эти мертвенные голоса, которые издаетъ природа въ ночной тишинѣ, когда все на землѣ засыпаетъ.
Между тѣмъ, въ эту минуту, хотя сцена, явившаяся взору Орденера, невольно взволновала все его существо, иныя мысли толпились въ его головѣ. Едва нога его ступила на вершину стѣны, взоры его устремились къ югу и невыразимый восторгъ овладѣлъ имъ, когда примѣтилъ онъ межъ хребтами двухъ горъ блестящую точку, сверкавшую на горизонтѣ, подобно красной звѣздѣ.
То былъ Мункгольмскій маякъ.
Истинныя радости жизни недоступны тому, кто не въ состояніи понять счастія, охватившаго все существо молодаго человѣка. Сердце его забилось отъ восторга; сильно вздымающаяся грудь едва дышала. Устремивъ неподвижный пристальный взоръ на звѣзду, онъ взиралъ на нее съ умиленіемъ и надеждой. Ему казалось, что этотъ лучъ свѣта въ глубокую ночь исходившій изъ жилища, въ которомъ таилось его блаженство, несся къ нему изъ сердца Этели.
О! Нельзя сомнѣваться, что иной разъ, не взирая на время и пространство, души могутъ таинственнымъ образомъ бесѣдовать между собою. Тщетно реальный міръ воздвигаетъ преграды между двумя любящими сердцами; живя идеальной жизнью, они свидятся и въ разлукѣ, соединятся и въ смерти. Что значитъ разлука тѣлесная, физическое разстояніе для двухъ существъ, неразрывно соединенныхъ единомысліемъ и общимъ стремленіемъ.
