Мужчина подошёл к столу и, с видом официанта высшей категории, откупорил бутылку.
- Ирма Игоревна, за Вами поухаживать?
Она улыбнулась, улыбкой безнадёжно разочаровавшейся женщины:
- Нет, Вы свободны. Дальше мы сами.
- Если что-нибудь ещё понадобиться, зовите, - и он вышел.
Александра, зная, где начальница хранит бокалы, извлекла два из шкафчика и поставила их на стол. Недопитый бокал с вином она отставила подальше. И теперь стала медленно разливать шампанское.
- Не люблю я разливать спиртное, - искренне призналась Александра. - Димочка бы сейчас не помешал.
- Да ну его… На лбу написано чего он хочет.
- Можно подумать ты этого не хочешь?
- Но не с ним. Да и потом, служебный роман, это последнее на что я решусь в этой жизни.
- Зачем же ты его тогда держишь в приёмной? Для красоты?
Ирма улыбнулась и чудь повеселела.
- Я смотрю и ты особо не похожа на монашку. Охмурил, значит тебя твой Егор, что ты, забыв страхи прошлого, ныряешь с головой в новые семейные узы?
- …Нет, Ирма, ничего я не забыла… Эта боль мне по ночам спать мешает. Вздрагиваю, просыпаюсь… А тут он. Егор. Нежно меня обнимает и шепчет в самое ухо «ты здесь со мной, всё плохое в прошлом. Впереди только хорошее» и целует меня, нежно, как будто пробует на вкус. А потом, уткнётся в мой затылок и ждет, пока я усну. А я не засыпаю. Боюсь уснуть, а проснувшись его не увидеть.
Ирма взяла бокалы, один вручила подруге и стукнув своим бокалом об её, поднесла ко рту и молча опустошила. Александра пригубила и, держа в руках сосуд, стала смотреть, как пузырьки поднимаются вверх.
- Ирма, я у него спросила, «Егор, мы со свадьбой не торопимся», а он мне ответил «мы со свадьбой опаздываем. Нам по сорок лет. Жизни осталось не так уж и много. Так неужели мы будем тратить её часть, её лучшую часть, на то, что уже и сейчас осознаём и чувствуем». Он попросил поддаться чувствам и не слушать доводы рассудка.
- Рискуешь, подруга.
- Чем? …Я просыпаюсь в мужских объятьях, ловлю на себе нежный взгляд его красивых глаз. Его тело не делает мне больно… а совсем наоборот. Его голос не режет мне слух. Я хочу прикасаться к нему. Просто так. Когда мы едим в лифте, когда он везёт меня в своей машине, и не важно, куда. Лишь бы с ним… Если я в нём ошибусь, я умру. Он моя последняя надежда. Он последний мужчина, который меня приручил. После него не будет ничего.
Ирма налила себе, добавила подруге и, стукнувшись бокалами с характерным хрустальным звоном, произнесла тост, на который была способна, в свете последних слов Александры.
