– Я еду к фотографу-филиппинцу сниматься голой.
– Ох ну не мило ли, – говорит Коди с чрезвычайной елейностью. И пока та наводит у зеркала марафет даже я не в силах оторвать глаз от ее форм, которые совершенны насмерть, а Коди просто вылитый маньяк с какой-нибудь никогда не опубликованной особо порнографической фотки стоит сразу у нее за спиной весь подтягиваясь к ней, близко, не прикасаясь, пока она либо замечает либо не замечает, либо ни то ни другое, а он глядит на меня с мольбой на губах, и показывает на нее, и формует и лепит ее своей свободной рукой, не прикасаясь, я стою наблюдая за его неимоверным спектаклем потом сажусь он продолжает по-прежнему она продолжает накладывать свою помаду. Чокнутая ирландская девчоночка по имени О’Тул.
– Чувак, – наконец произносит она и подходит и берет косячок и раскумаривается. Я глазам своим не верю а под конец в комнату заходит трехлетний пацанчик который говорит что-то в высшей степени разумное своей матери типа «Мама, можно мне принять ванну детскими глазками чувак?» что-то вроде этого, или же: «Где моя детская игрушка с которой я смогу быть мальчиком», на самом деле – Затем входит ее муж, кошак из «Погребка», я видел как он там тусуется и бегает. Я высочайше проверяюсь этой ситуацией и пытаюсь выкарабкаться из нее если возьму книжку (Дзен-Буддизм) и начну читать. Коди до лампочки, но мы готовы идти, довезем ее до самого ее фотографа. Они опрометью выскакивают я следом за ними но книжка у меня в руках, и приходится сбе́гать обратно и снова позвонить в дверь (пока Коди руковокружит хорошенькую Миззис О’Тул) а ее муж глядит на меня с верха лестницы и я говорю
– Я забыл про книжку, – и взбегаю и протягиваю ему ее, – В самом деле забыл, – а он вопит сверху
– Я знаю что забыл, чувак, – абсолютно хладнокровно и совершенная пара.
Мы высаживаем ее и заезжаем за Рафаэлем.
– Ну не славненькая ли она милашечка, ты врубаешься в это платьице, – и тут мгновенно он обезумевает. – Теперь из-за одной вашей телеги зацепить этого Рафаэля мы опоздаем на ипподром!
– О Рафаэль клевый парень! Честное слово я знаю! – В чем дело тебе он разве не нравится?
– Он из тех которые не рубят – эти сольди —
– Ох среди них тоже бывают грубые и гадкие, – признаю я, – но Рафаэль великий поэт.
– Ох можешь елозить тут как тебе заблагорассудится но я не могу все-таки его понять.
– Почему? Потому что он вопит все время? Так это он просто так разговаривает! – (А это так же хорошо как и молчание, так же хорошо как и золото, я мог бы добавить.)
