«Войны начинаются внезапно»
7 февраля 1934 года
Палата общин
Эта речь представляет собой своего рода «артподготовку» перед последующим пятилетним «наступлением» Черчилля на британское общественное мнение, предпринятым с целью убедить британцев в необходимости начать перевооружение ввиду очевидных доказательств решимости Гитлера и нацистов пренебречь условиями Версальского договора, который положил конец Первой мировой войне. В преддверии нового международного конфликта Черчилля особенно волновала уязвимость британских городов в случае атак с воздуха. В связи с этим он, в частности, настаивал на необходимости создать мощную авиацию, по крайней мере не уступающую по силе авиации любого из потенциальных противников.
Войны начинаются внезапно. В нашей жизни уже был период, когда мы, как и сейчас, с тревогой и страхом смотрели в будущее, не зная, чего нам от него ждать. Наконец это случилось – нас застали врасплох, смяли, обессилили. Смею надеяться, что уважаемые члены палаты позволят мне напомнить им, что именно произошло в 1914 году. Никакого конфликта между Германией и Францией тогда в помине не было. Просто одним жарким июльским днем немецкий посол отправился на Ке-Д’Орсе и обратился, по-видимому, к самому Рене Вивиани, премьер-министру Франции, со следующим заявлением:
– Мы объявили войну России и начинаем мобилизацию своей армии. Какова в связи с этим будет позиция Франции?
Французский премьер, согласовав свое мнение с кабинетом министров, ответил, что Франция будет действовать сообразно своим национальным интересам. Тогда посол уточнил:
– Вы же в союзе с Россией?
– Да, именно так, – ответил французский премьер-министр.
В результате этого разговора, продолжавшегося всего несколько минут, войной оказались охвачены бескрайние территории: они и без того были весьма обширными на Восточном фронте, а тут в конфликт оказались втянуты еще две ведущие европейские державы – открылся Западный фронт. Впрочем, иногда даже заявление о нейтралитете не спасает государства от войн. Теперь нам, например, доподлинно известно, что, если бы французы тогда отказались выполнить свои союзнические обязательства перед Россией и заявили о намерении устраниться от военных действий, немецкий посол, уполномоченный правительством Германии предпринять все необходимые меры для разжигания этого конфликта, выдвинул бы дополнительное требование о передаче крепостей Туль и Верден немецким войскам в качестве гарантии того, что, объявив нейтралитет, французы в ходе войны не передумают.
