Лично мне это стремление к сексуальной исключительности кажется наиболее интересным признаком романтической страсти. Вероятно, в его основе лежат две важнейшие причины: во-первых, оно спасало мужчин «от рогов» и необходимости воспитывать чужих детей, а во-вторых, мешало женщинам связаться с соперником потенциального мужа и отца детей. Желание быть единственным у партнера позволяло нашим предкам сохранять свою ценную ДНК, поскольку все их время и энергия уходили на ухаживания за объектом любви.
Однако вместе с желанием добиться от партнера верности к влюбленным приходит менее привлекательная спутница романтической страсти, которую Шекспир назвал «зеленоглазым чудовищем». Имя ей – ревность.
Ревность – «кормилица любви»
В своей книге, повествующей о правилах куртуазной любви, Андреас Капелланус писал: «Тот, кто не знает ревности, не способен к любви». Он называл ревность «кормилицей любви», полагая, что она подпитывает огонь чувств. (49)
Проницательный клирик вновь оказался прав. В каждом обществе, где антропологам доводилось изучать особенности романтической любви, ученые обнаружили у обоих полов сильнейшие проявления ревности. (50) Как наставляет нас мудрая китайская книга «И-Цзин», написанная больше трех тысячелетий назад, «крепкая связь возможна лишь между двумя. Там, где их становится трое, рождается ревность». (51) Духовная связь важнее физической.
Но и сексуальное влечение, и желание верности куда менее важны, чем стремление к духовной близости. Каждый любящий мечтает, чтобы объект его страсти звонил ему со словами: «Я тебя обожаю», дарил цветы и другие приятные подарки, приглашал на бейсбол или в театр, смеялся вместе с ним, заключал в объятия, словом, осыпал знаками внимания. А покинутый страстно стремится вернуть утраченное чувство. Эта болезненная тяга к единению душ куда сильнее обычного желания получить сексуальную разрядку. Недаром 75 % мужчин и 83 % женщин, участвовавших в моем опросе, заявили: «Знать, что ___ любит меня, для меня гораздо важнее, чем заниматься с ним/с ней сексом» (см. п. 50 приложения).
Нечаянная, неконтролируемая страсть
«Я узрел божество сильнее меня, которое, явившись, теперь уже будет править мной отныне и вовек. Любовь подчинила себе мою душу», – написал Данте в XIII столетии, описывая свою первую встречу с Беатриче. (52) Данте знал о могуществе романтической страсти. Ее сила таится в самой природе любви – зачастую она приходит нежданной, непрошенной и не поддается контролю.
