А ты говоришь, семейная жизнь…
Лиля».
Памятник на кладбище выглядел непрезентабельно — ржавая, с чешуей облезшей краски времянка с выцветшей от дождей и солнца фотографией. Даты рождения и смерти тоже размыты дождем.
Вот и разбери, когда родилась, когда померла невинноубиенная страдалица… Стороннему человеку и не расшифровать буквочисленный ребус, испорченный атмосферными осадками.
Выцветшие венки тоже оказались мало информативны. Вместо традиционного «помним, любим, скорбим», на красной ленте читалось многозначительно-непонятное «мним лю».
Совсем неприятно выглядел памятник. Как-то даже оскорбительно для памяти покойной покосился он набок, приналег одной стороной на куцую некрашеную оградку, а другой потонул в иссушенном июльской засухой бурьяне.
«Я бы обиделся, если бы жена, которой у меня, слава богу, нету, мне такой памятник сварганила», — подумал Веня, неодобрительно глядя на ржавую жесть.
— Уважаемый, вы, наверное, надгробие желаете поправить? — прозвучал за спиной вкрадчивый вопрос. — Очень уж мизерно ваше личное надгробие выглядит, прямо перед соседями-упокойниками стыдно.
Говоривший оказался обтерханным гражданином преклонных годов, на лице которого по буквам читалась неутоляемая страсть к спиртному, давно переросшая в манию.
— Могу, кстати, поспособствовать. Выполняю свои профессиональные обязанности точно и в срок, — доверительно поведал говоривший. — А зовут меня Сифоныч. С хорошим человеком всегда можно столковаться… Или, может, уважаемый, вы хотите на подхоронку? Или содержимым могилы пристально интересуетесь?
Но Веня «на подхоронку» не хотел, а хотел подробно расспросить кладбищенского аборигена.
— Вот что, папаша, — начал он. — А нельзя ли…
— Можно, — кивнул Сифоныч. — Прикажете приступать?
В этот момент доверительная интимность мужского тет-а-тета была внезапно нарушена благообразной старушкой, которая, вынырнув из-за могильного креста, спугнула Вениного собеседника.
Поди прочь, Сифоныч, диаволово отродье, приспешник лукавого и его верный соратник! Нет тебе покоя на земле, не будет и услады на небе. Будешь проклят ты, кладбищенский вор и осквернитель могил, во веки бесконечных веков!
Не верьте ему, молодой человек, не поддавайтесь на льстивые посулы и увещевания. Он цветы с могил на рынок за полцены сдает, венки по похоронным конторам разносит, а траурные ленты школьницам на плетение кос дарит. И даже более того: присматривает богатые захоронения с целью дальнейшего использования. Я с ним уже полгода борюсь, все безрезультатно. Уже и в ФСБ, и президенту писала — да все без толку, никого наши покойнички не интересуют. А они же беспомощные, как дети, за ними глаз да глаз нужен.
