Могучий жеребец осторожно опустился перед ней на колени. Жеребенок вырвался из-под опеки самок и запрыгал вокруг, призывая непонятливых людей радоваться вместе с ним.
Илай отдал приказ не стрелять.
— Эй, Черкен! Я пришел на тебе жениться.
Парень по имени Ол появлялся у загона почти каждый день. Тейт вначале пугалась, потом перестала обращать внимание. Слабоумный богатырь каждый день говорил одно и то же.
Горцы относились к его беде терпимо. Тут юродивых не боготворили, но и не убивали, как в иных местах. Был он — и был: помогал кузнецу, шатался по деревне, да вот — собирался жениться. В чем, кстати, ему было твердо отказано старейшинами. Раз уж случилось в роду такое горе, как худая голова, неча его преумножать. Парню объяснили. Он понял, что невесты для него в селении нет, пошевелил скудным умишком и пришел к выводу: чем юродивая чернавка ему не пара?
История с нападением единорога случилась по его вине. Кто-то болтнул, что молоко самки лечит от всех болезней. Ол, недолго думая, явился в загон и полез к вымени, но поскольку место было занято, он ухватил жеребенка за задние ножки и начал оттаскивать. Мать жеребенка заволновалась, отец рассвирепел.
При разбирательстве на следующий день парень сам все рассказал. Старейшины согласились, что единорог имел полное право запороть нарушителя. Обошлось без смертоубийства — и хорошо. Спасибо Черкен. Случись несчастье с единорогами, как потом смотреть в глаза Гуго?
Ее спросили, зачем пришла? Худая, сутулая, хромая женщина, замотанная по самые глаза платком, махнула в сторону загона. Ни имени, ни родства, но единороги при ней совершенно успокоились. Старейшины посовещались и решили: пусть остается.
— Ол, иди в кузницу. Тебя Уру искал.
К загону шла Мариам. Слабоумный хлопнул себя ладошкой по лбу, развернулся и побежал. Он был высокий, широкоплечий и очень красивый. Но стоило парню улыбнуться, красота превращалась в жалкое уродство.
— Здравствуй.
Мариам тоже приходила каждый день. Она приносила еду и одежду. Когда стало холодать, Мариам привела двоих мужчин и те сложили в коморке рядом со стойлом единорогов маленькую каменную печку. Тейт перестала мерзнуть. Женщина еще принесла ей шубу из старой желтой овчины.
И снизошло спокойствие. Тейт рано вставала, умывалась из ведерка, кормила животных, выпускала их погулять, и с ними гуляла сама. Еда была простая, но сытная. Одежда — теплая.
Много ли нужно покойной королеве? Она так себя и называла: покойная королева. Но редко. Она старалась вообще не вспоминать. Ничего! Чтобы не сойти с ума. Разговаривала с ней только Мариам. Остальные считали Черкен дурочкой. Тейт не пыталась их переубедить. Мариам первая заметила беременность и заволновалась.
