Забраться в седло оказалось очень сложно. Мерин артачился. Тейт собрала все силы, встала на больную ногу и, стаскивая седло на себя, все же одолела высоту. Лицо она завязала шелковой мантильей, которая, в прочем, уже больше походила на половую тряпку. По платью разбегались глинистые разводы. В дыры выглядывали грязные исцарапанные колени.
До развилки Тейт пробиралась по тропе. Дальше выехала на тракт и до Пьятты не встретила ни одного человека. Лошадь пришлось бросить. Когда на глаза стали попадаться признаки жилья, Тейт рассудила, что конь может сослужить ей плохую службу. Вдруг его кто-нибудь узнает?
Отыскав в лесу плоский валун, женщина положила на него империал и начала методично бить по монете топором. С первого и даже с пятого раза ничего не получилось. Топор попадал мимо. Но она все же изловчилась. Половинки монеты разлетелись в траву. До сумерек Тейт ползала, выискивая их среди лесного сора. Рисковать и рубить монету на более мелкие части, она не стала.
Как выяснилось, народ в Пьятте, не то что империала, простой золотой монетки никогда не видел. Если бы ни Житана, Тейт наверное растерзали бы на месте. С чего они так рассвирепели, объяснила жена Катана, пока шли домой. Она была уютная, добрая и простая. Она могла бы понять и помочь, но угроза остаться навсегда Черной женщиной без имени, удержала.
Тейт вымылась, надела чистое платье, тихо поблагодарила и ушла, оставив на столе половинку монеты.
В королевстве Синего орла вдовы носили траур подолгу. Так что закрытое лицо при чистой хоть и старой одежде не привлекало особого внимания. Некоторые таращились на изуродованный висок, но интерес быстро проходил. Тейт ни с кем не разговаривала. Ей следовало, как можно скорее миновать парки, чтобы попасть в горы. Там остались ее единороги. Им не надо ничего говорить. С ними рядом появится хоть какое-то подобие покоя.
Пользуясь замешательством власти, крестьяне из окрестностей Пьятты кинулись в парки на охоту. Ворота оказались разбиты. Их уже успели наполовину разобрать домовитые селяне, которым любая железка в добро пойдет. Тейт попросилась на подводу, которой правила дородная тетка. Она не приставала к попутчице с расспросами, наоборот — все время говорила сама. Жила тетка одна. С хозяйством вот управлялась. Под однообразный речитатив, Тейт задремала, а когда проснулась, телега стояла у таких же разбитых задних ворот.
Крестьянка достала со дна возка лом и пошла выламывать прутья решетки. Тейт постояла немного у подводы. В этом месте она кинула на землю кольцо. От трещины не осталось следа. В стороне валялся клин, который Лекс и Гуго вбили в пазы. Крестьянка сосредоточенно орудовала ломиком.
