По окончании церемонии Дино не пожелал терять ни минуты. Отведя в сторону старика Антинари, он грубо сказал:
— Теперь давай поговорим.
— Спешишь поскорее закончить дело, — заметил банкир, тяжело опускаясь на стул.
— Без меня ты не в состоянии ничего сделать, — сказал Алесси. — Для тебя будет лучше принять мои условия.
— Ну, давай выкладывай. Разумеется, ты хочешь стать членом административного совета. С какой квотой? Три, четыре процента акций?
Алесси поглядел ему прямо в глаза и прошипел:
— Я требую одиннадцать процентов.
Старик с трудом проглотил слюну. Он тяжело дышал.
— Моей семье принадлежат сорок процентов, — проговорил он. — Если ты возьмешь одиннадцать, то твой голос станет решающим, так как ты сможешь создавать большинство, блокируясь с другими акционерами.
— Я и так играю решающую роль. Без меня и тебе, и всей твоей семье конец. Я в этом не виноват: в такое положение ты попал из-за своего сына. Он был слишком слабохарактерным для банкира.
— Да, это верно. Банкиру надо иметь камень вместо сердца, как у тебя.
— Или как у тебя, — не остался в долгу Алесси.
Старик склонил голову.
— Ладно. Ты получишь свои одиннадцать процентов.
Алесси после стычки со стариком полностью преобразился. Глаза у него сверкали, он источал наглое самодовольство. Взял Анну под руку, желая подчеркнуть, что теперь ему официально принадлежит и вдова банкира.
— Поехали, — сказал он.
Анна не хотела ехать с ним одна, у нее было дурное предчувствие.
— Поедем со мной, — попросила она Джулию. — Не оставайся в этом ужасном месте. — Она нежно положила руку на плечо Каттани и сквозь слезы добавила: — Прошу вас, не отнимайте ее у меня именно сейчас…
Девушка погладила мать по щеке. Потом обняла за плечи и ласково прошептала ей на ухо:
— Позволь мне остаться здесь. У тебя есть Грета, ты должна подумать о ней.
— Ну раз ты этого хочешь… — ответила мать. Она смахнула слезы, обернулась и растерянно посмотрела вокруг. Потом пошла за Алесси к причалу. Старый Николо глядел им вслед, пока они не сели в катер и катер не превратился в еле различимую точку на горизонте.
Старик кипел от ненависти. Не отрывая взгляда от моря, он обратился к Тано:
— Ну, что скажешь? Сумеем мы прижать к ногтю этого мерзавца Алесси?
— Я в этом ничуть по сомневаюсь, — ответил молодой человек.
Банкир распрямился и полной грудью вдохнул морской воздух. Его мощная фигура, четко вырисовывавшаяся на фоне голубой глади, напоминала старого грозного льва. Словно предвкушая сладость реванша, он сказал Тано:
