Тема стал в нее колотить, как Алешка говорит – и передними, и задними конечностями и орать на всю улицу:
– Проспал, зараза! Куда ты их дел? Продал? Вместе с гробами? А себе гроб оставил? Ложись в него, гад, заранее!
– Прекратите, гражданин! – послышался строгий голос участкового Стяпанова.
Тема обернулся, показав разъяренное лицо.
– В чем дело? – спросил участковый.
– Да так, товарищ полицейский. Повздорили чуть. – Тема враз сдулся и притих. – Два фуфыря гад зажилил!
Я чуть не подпрыгнул. Вот он и нашелся. Как папа говорил, фигурант этого дела. Член преступной группировки по кличке Фуфырь.
– Нарушаете общественный порядок. – Стяпанов постучал в окно. – Выдь-ка, Федор Михалыч.
– Не, – отозвался дед. – Побьет.
– При мне не побьет, выходи.
– Ну разве так… – Дверь приоткрылась, высунулась борода, и сверкнул один глаз из-под седой брови. – Чего надо-то?
– Вы, гражданин, отойдите в сторонку, подождите. А ты, Федор Михалыч, прекращай свою торговлю. И производство твое незаконное прикрываю. Всю округу ты, дед, взбаламутил. Додумался! Давай-ка, выходи полностью. Покажешь склад своей готовой продукции.
Дед вылез полностью, и они пошли к сараю. Строганов распахнул дверь. Мне было слышно, как участковый сначала ахнул, потом присвистнул, а потом сказал:
– Ну, ты, Федор Михалыч, прямо олигарх! Настрогал, однако… Труженик.
– Людям на пользу, – гордо ответил дед. – Старался.
– Завтра придешь в отделение. Оформим твою незаконную коммерческую деятельность.
Стяпанов запер и опечатал сарай. А Темин и след простыл! И я влип здорово: мало того, что Виталик здесь, рядом, так я еще его братом назвался. Да, тут уж без родной милиции, которая теперь полиция, не обойтись.
– А где этот шумный гражданин? – спросил меня участковый Стяпанов.
– Удрал! Федор Петрович, вы знаете, кто он?
– Ну?
– Фуфырь!
– Точно знаешь? – Участковый насторожился. – Отец-то когда вернется?
– Завтра. Этот Фуфырь на разведку приезжал. Его машина у музея осталась. Может, успеем?
– Вот я тебе успею! Марш домой! Под домашний арест! – Стяпанов выскочил на улицу, перебежал ее к дому напротив, постучал в дверь:
– Колька! Твой драндулет на ходу? Выкатывай!
Не знаю, как вся местная полиция, а участковый здесь в авторитете. Выскочил Колька, выкатил из сарая старинный мотоцикл с коляской, с полоборота завел.
Стяпанов бросился в седло, с треском помчался по улице, оставляя за собой синий выхлоп и серую пыль. Колька смотрел ему вслед с восторгом, а я – с завистью. Колька пошел домой, а я побежал к музею.
