Некоторые стражи границы деловито обыскивали мертвецов в той части лагеря, где происходило основное сражение, но обыскивали вовсе не для добычи. Они сносили найденные у нападающих вещи и складывали в кучу у ног Алота, здесь же рядом выросла и груда оружия. К’Хаиль подошла к ней, и, пнув что-то ногой, сказала:
– У них кривые годжийские сабли. Это наемники императора! Им нужна я!
– Госпожа разбирается в оружии? – с сомнением спросил командир Алот.
– Разбирается!.. – зашипела Фенэ. – Я дочь Предводителя войск Южной провинции. У моего отца была самая большая в Аре коллекция оружия.
– Император нанимает годжийцев? – вновь засомневался Алот.
– Нет! – Фенэ выглядела взбешенной. – Годжийцы делают оружие для него! Такие сабли носят специальные элитные отряды. Император послал один из них за мной!
Алот лишь пожал плечами, а Мастер Наэль подошел к госпоже Фенэ и успокаивающе взял ее за руку.
– Мы потеряли лишь одного Дилоса, – продолжил свой доклад Галда, – есть пять раненных, но не тяжело, нападавшие вовремя отвлеклись на парня. На меня наседало в тот момент сразу трое, и я уже думал, что все – отжил свое на свете. Баса… я и не знаю к кому причислять: к раненым, не раненым… или ожившим мертвецам…
– Оттяните мертвых к лесу, похороните Дилоса и готовьтесь отправляться, – приказал Алот, и Галда, отсалютовав, отправился выполнять свои обязанности.
Силы потихоньку начали возвращаться к Вирду: он, тяжело дыша, смог повернуть голову и увидел, что рядом с ним на корточках сидит Ого, с тревогой наблюдая за всем происходящим. Друг заметил движение Вирда:
– Очнулся? Держись, брат! Пить хочешь?
Губы Вирда едва зашевелились, а Ого уже достал флягу и попытался напоить его. Только когда вода коснулась его губ, юноша понял, как сильно жаждет. Он опустошил флягу, и с каждым глотком воды силы возвращались к нему. При последнем глотке он уже самостоятельно удерживал сосуд, из которого пил.
Вместе со способностью двигаться к Вирду вернулись ужас, тревога и отвращение к крови… Но уже не к той, что приснилась ему, а к той, что пролил он. Он чувствовал ее у себя на руках, ощущал ее вкус у себя во рту. Он сел на земле и уставился перед собой, наблюдая, как под лучами восходящего солнца стражи оттаскивают трупы нападавших к лесу. Вирд задрожал:
– Я… убил… всех этих людей… – произнес он срывающимся голосом.
Командир Алот, который подошел к Вирду, когда заметил, что тот встает, присел и заглянул ему в глаза. Большие мозолистые руки воина легли парню на плечи, он развернул того в сторону дороги так, чтобы Вирд увидел суетящихся людей, бывших рабов, которые складывали свои вещи, готовили еду, тревожно озирались на стражей, переговаривались. Алот сказал тихо, но уверенно, тоном, не допускающим сомнений:
