До начала заседания Советникам не позволялось разговаривать друг с другом, поэтому тишина ожидания в Зале нарушалась лишь звуком шагов, редким покашливанием или шуршанием одежд.
Эниль присел на один из стульев, что стояли вдоль стен, – места за столом тоже не занимались до начала заседания Совета.
Вслед за Энилем в Зале появился Мастер Нихо Торетт, или Мастер Медведь, как его называли за глаза. Нечто медвежье в Торетте действительно было: огромная косматая голова – из стянутого тугим ремнем на затылке хвоста всегда умудрялись выбиваться торчащие в разные стороны космы, взгляд небольших глаз исподлобья, чуть косолапая походка, великаний рост, широченные плечи и руки толщиной с голень Ото, гортанный, похожий на рык голос. Человеку с такой внешностью, казалось, на роду написано сражаться в битвах, но Дар сыграл с ним странную шутку: Торетт был Музыкантом. Увидев Нихо издали и при слабом освещении, можно было принять его за дикарского воина или разбойника, спешащего снести всем головы своей огромной дубиной; но дубина оказывалась лютней, которую Торетт носил на плече, держа за гриф, а сам «лютый разбойник» – безобидным Мастером мирного Пути. Безобидным ли? Он и без Дара одним кулаком мог размозжить кому-нибудь голову, если б захотел, а если дать ему в руки настоящую дубину… Впрочем, Нихо скорее извлек бы из дубины каким-то образом звуки музыки, чем применил ее для боя, – он был весьма добродушным человеком.
А музыка Торетта, особенно если не сосредоточиваться на его внешности и не смотреть, как огромные толстые пальцы терзают струны, была так же исполнена Силы, как и музыка любого Мастера этого Пути.
Музыка Силы помогает сосредоточиться и вдохновляет. В Одаренных она повышает яркость Дара. Созданные ею эмоции влияют на людей и побуждают их совершать воистину великие дела.
Эниль читал, что Мастер Архитектор Тотиль, создавая Кружевной мост, попросил своего друга Мастера Музыканта Элини играть для него. И когда Тотиля спросили, как у него вышло такое прекрасное творение, он ответил, что просто облек музыку в плоть: музыка Элини нарисовала для него картину, а он, следуя за ее узором, возвел строение.
Музыку Мастера Музыканта Силы нельзя записать, запомнить или повторить, поэтому так мало следов в истории оставляли великие, следовавшие этим Путем, но их Дар позволял другим оставлять такие следы.
Несмотря ни на что, Торетта Энилю сложно было представить играющим для Архитектора, когда тот творит, зато дующим в рог или бьющим в барабан перед огромным войском, вдохновляя его на бой, Ото без труда его представлял.
