Диадра не знала, каким образом она поняла это, но только она знала наверняка, какая мысль в один миг наполнила его разум.
Понял это и Терлизан.
— Нет, — глухо прорычал он.
Марсонт обернулся и сощурил глаза, но не удостоил его ответом. Его полный безумия взор вновь встретился с отчаянным, растерянным взглядом Диадры, и она осознала, что теперь ей оставалось всего несколько мгновений. Он не колеблясь сделает то, что задумал.
Он заберет ее жизнь в обмен на жизнь Рагорна.
Повелитель Марсонтов поднял руки, и Диадра воочию увидела, как собираются вокруг него клубы злобной, темной энергии.
— Нет! — вновь взревел Терлизан, устремляя в его сторону дюжину ледяных молний, но марсонт даже не обернулся, накрывая себя непроницаемым куполом.
Молнии разбились о него искрами — а в следующий миг Диадра задохнулась, увидев, как темные клубы просачиваются сквозь эту мерцавшую стену и устремляются к ней.
Ни одно заклятие не было в силах преодолеть защитный купол, не разбив его. Именно поэтому маги падали жертвами в битвах, не успевая вовремя выставить щит: ведь им приходилось постоянно снимать его для собственной атаки.
Но эти клубившиеся щупальца, тянувшиеся к ней, проникли сквозь мерцающую сферу так, словно ее вовсе не было… и это значило, что Терлизан не сможет защитить ее, осознала Диадра. Его купол тоже не станет преградой.
Внезапно золотистые глаза Терлизана вспыхнули изумрудными огнями, руки распахнулись, превращаясь в черные крылья. Зловещий призрак метнулся к укрытому куполом магу — и марсонт покачнулся, в ужасе раскрывая глаза и начиная задыхаться, — но превозмогая боль, еще яростнее устремил темные щупальца к Диадре.
Терлизан был быстр — но золотоволосый маг оказался быстрее. Диадра словно в каком-то призрачном видении наблюдала, как зловещее заклятие настигает ее, все еще не в силах поверить, что еще через миг ее жизнь оборвется, померкнет навеки; и только теперь смутно сознавала, почему Терлизан пришел в такую ярость, разгадав намерение марсонта.
Ведь после этого заклятья даже он уже не сможет больше вернуть ее обратно. Души, забранные в обмен на возвращенных без их желания, исчезают навеки. И Диадра с ужасом понимала, что в ее душе вовсе не было желания отдать жизнь за Рагорна.
Последняя мысль, заполнившая ее разум, была невыносимо глупа и наивна.
Терлизан мог сколько угодно прятать себя за насмешливым презрением, но сейчас черный призрак, однажды отнявший у нее жизнь, делал все возможное, чтобы защитить ее…
