— А ты сказала, у тебя было видение? — его губы изогнулись в усмешке. — Что же, что-нибудь интересное?
— Весьма, — хмуро ответила Диадра. — Что-то о букетах белоснежных лилий, которые некая королева получала от юного виконта несколько долгих лет подряд.
Терлизану потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, о чем она говорила. Брови его удивленно взметнулись, и он бросил заинтересованный взгляд на стоявшую на столе лилию.
— И в самом деле… Забавно, я даже не подумал об этом.
— Действительно ли?.. — в голосе ее послышался сарказм, и Терлизан с невозмутимой улыбкой взглянул в ее глаза.
— Да, Диадра. Я был ребенком. Ты была Слезой Тени и неотвратимо влекла меня, но я не в силах был распознать природу этого влечения. И единственным объяснением, которое я смог придумать в свои серьезные пять лет, была эта замечательная, светлая, романтическая влюбленность, — он шагнул к ней и с ласковой улыбкой коснулся пальцами ее щеки. — Не обольщайся, Диадра. Я знаю, что такое любовь, и я никогда не испытывал ее к тебе.
Она не отвечала, лишь глядя на него с внимательной полуулыбкой. Разумеется, он был прав: ни тогда, ни сейчас это не было любовью. Однако несмотря на это она не могла не заметить, что его отношение к ней все же становилось чем-то большим, чем то насмешливое и циничное равнодушие, которое он неизменно выказывал ей. Нет, он не заботился о ней так, как мог бы, испытывай он к ней хоть какие-нибудь чувства, однако он все же был чуть внимательнее, чуть терпимее… чуть мягче. Он мог бы причинять ей боль, но не делал этого. Он мог бы быть безразличен к ее стремлениям, ее чувствам, и все же он уже не первый раз совершал нечто такое, что выдавало в нем ровно противоположное, пусть и не до конца осознанное им самим стремление.
— Терлизан, — медленно произнесла Диадра, вдруг приняв совершенно немыслимое решение. — Отойди, пожалуйста.
Он непонимающе моргнул.
— Что?..
— Отойди. Вон туда. Я хочу показать тебе кое-что.
Терлизан усмехнулся и отступил от нее на несколько шагов. Диадра достала из-за спины бархатный сверток и медленно развернула его, обнажая красивое изогнутое лезвие и внимательно глядя на Терлизана. И, к ее удивлению, на его лице отразилось не опасение, не изумление, но лишь какое-то странное, насмешливое разочарование.
— Ох, Диадра, — он скрестил руки на груди. — В самом деле?..
Она быстро качнула головой.
— Я вовсе не угрожаю тебе, Терлизан. Я лишь хотела…
В один миг Терлизан вдруг вновь оказался возле нее, заставляя ее задохнуться. Одна ладонь его легла на ее талию, другая нежно накрыла ее тонкие пальцы, сжимавшие кинжал. Глаза его сверкнули мрачным золотом.
