Торий орал на отпрыска, Миранда сидела в большом кресле и пила что-то розовое из чашки, Тахир стоял рядом, держал ее за запястье и считал пульс. Томми жался в углу, ожидая, пока придет его родитель, Лейф утешал плачущую Ингрид, которая совершенно расклеилась, а остальные вирмане поливали Дария и Томми такими пламенными взглядами, что оставалось только удивляться – почему на парнях до сих пор одежда не загорелась.
– Все живы?
Миранда слетела с кресла и бросилась к Лиле:
– Мам, я так испугалась!
Лиля подхватила девочку на руки и испепелила барона гневным взглядом. Тот ответил виноватой гримасой.
– Рассказывай, малышка…
Мири послушно пересказала все случившееся. Лиля слушала спокойно. Потом поцеловала девочку в нос.
– Миранда Кэтрин Иртон. Я тобой горжусь. Ты поступила абсолютно правильно.
Не абсолютно, но где уж маленькому ребенку все сообразить. И это-то чудо! Девочке ведь еще восьми нет, а уже так… Умничка, какая же умничка!
Лиля повернулась к Лейфу.
– Так. Лейф Эриксон Эрквиг. Какой Мальдонаи ты полез в драку? У тебя на руках беременная жена, на тебе девочка, а ты?!
Лейф потупился.
– Да я вроде как просто оттолкнул…
– Господин барон! Вашего сына осмотрели? На нем есть синяки? Ссадины? Царапины?
Торий покачал головой. Синяков не было. Разве что немного, там, где он ворочался и падал в лужу. А Лейф действительно почти не бил. Просто… силы-то разные. Вирманин, который привык направлять корабль в бушующем море, и сопляк, которого можно пинком снести.
Лиля вздохнула.
– Лейф, если такое повторится в столице…
– Если кто-то начнет хватать мою жену своими грязными лапами – еще как повторится! – рявкнул Лейф.
– Ингрид?
Вирманка закивала.
– Они хотели…
Но Лиля уже обнаружила полуоторванную ленту на голубом платье. И к Торию Авермалю развернулась настоящая мегера:
– Господин барон. Мы отплываем. Счастливо оставаться.
Торий аж взвыл, понимая, что это – разрыв отношений. Полный. Но сказать ничего не успел. Дарий все-таки не был законченным идиотом. Он бросился вперед и упал на колени перед графиней.
– Ваше сиятельство, отец не виноват…
Лиля резво отпрыгнула в сторону. Хотя было, было большое желание пнуть этого кретина в челюсть. Да так, чтобы он всю жизнь протертыми супчиками питался. Скот!
– Он виноват в том, что не воспитал сына человеком. Моя семилетняя дочь ведет себя лучше, чем дворянин, которому уже за двадцать, – это как?
Дарий покаянно опустил голову.
– Ваше сиятельство, хотите – казните. Только не гневайтесь.
