– Этак я вместе с ним твой язык выучу, – хмыкает Азамат.
– Было бы неплохо, особенно если учесть, что моя мама говорит только на нем.
Азамат ненадолго задумывается.
– Вообще, можно и ускорить процесс, наверное. У вас ведь есть какие-нибудь курсы, учебники, да? Если уж я всеобщий освоил и даже по-джингошски понимаю, может, и твой как-нибудь выучу?
– Я спрошу у бабушки. Она у меня всю жизнь наш язык преподает, она и курсы подскажет, и какой учебник получше. Она, правда, суровая, все-таки начальница.
– Вот и отлично! Но я не устаю поражаться, твоя бабушка ведь уже пожилая женщина – и все еще работает?
– Ну, она преподает… Вон, у Старейшины Асундула жена ведет детский клуб, а она моей бабки не моложе.
– То все-таки дети… А я вот даже не знаю, смог бы я в молодости учиться у женщины? Это сейчас я, тебя хорошо узнав, понимаю, что женщина может разбираться в какой-то сложной профессии. Но я даже представить себе не могу, сколько времени должно пройти и что вообще надо делать, чтобы наши обычные парни согласились учиться в школе у женщины.
– Это ты мою бабушку не видел, – смеюсь. – Она не то что вашу молодежь, она ваших Старейшин учиться заставит.
Мы спускаемся вниз, где Азаматова матушка уже наварила чомы на плотный муданжский завтрак.
– Здравствуйте, имигчи-хон! Как спалось?
– Ой, Лиза, не говори! Я как завалилась после обеда, так до утра и придавила! Старая я стала вино пить.
– Ну чувствуете-то себя хорошо?
– Отлично! Прям как заново родилась! Да такой зуд в руках, делом заняться хочется. Вот, копченой рыбки подогрела, чомы сварила… Да ты садись, Лиза, чего в холодильнике роешься?
– Я рыбу на завтрак не могу, мне надо чего-нибудь сладкого. Сейчас вот пару яиц взболтаю с ягодой, будет бисквит.
Яйца лебяжьи с фермы в восьми километрах к востоку. Ягоду нам поставляет семья сторожа, они ее в промышленных количествах собирают, нам-то некогда, да и местный лесной гнус ни одного репеллента не боится.
Азамат слегка прибирается на кухне – ставит мыть детскую посуду, протирает стол и плиту, походу обнаруживает, что два моих кота угнездились в не убранной вовремя кастрюле. Котов приходится гнать, кастрюлю мыть.
– Ой, наши котята! – узнает матушка. – Вот озорники, это ж надо было в кастрюлю влезть! Ну как они тебе, не мешают?
– Отличные котята! – говорю. – Кстати, надо бы их побаловать. Азамат, какое у нас молоко свежее? Ну-ка, кися-кися…
Обычно на мой призывный клич они все трое являются, где бы ни были, но в этот раз третий, который Мюон, видимо, совсем загулял. Матушка глядит, как кошаки лакают из блюдца, и только головой качает.
