— Что у тебя вышло с мистером Спроггетом?
— Пускай ко мне больше не пристает, и я его так и быть прощу.
— Вот видишь! — сказал Спроггет.
— Почему ты не уважаешь старшего?
— Я ж вам говорю: он ко мне пристает.
— Его обязанность следить за ходом работ. Ты меня огорчаешь, Артур. Я столько сделал, чтобы устроить тебя сюда, и вот благодарность — ты дерзить начал. Если это повторится, придется доложить хозяину.
— Но, дядя Джордж, я же работаю на совесть.
— А вот он на этот счет другого мнения, верно, Сэм?
— Бездельник, каких свет не видал: еще удивительно, как он себе шею не свернул, — спит на ходу.
— А вы брехун, каких свет не видал.
— Еще одна дерзость, и ты вылетишь отсюда.
— Ну вот что, замолчите оба, — сказал дядя Джордж, и я вдруг понял, почему он выслужился до начальника. Мы замолчали и сами радовались этому. — Когда меня нет, здесь распоряжается Сэм. Он старший закоперщик и достаточно опытен, чтоб знать, кого и когда приструнить. Это его долг, и я его поддерживаю.
— Если он меня за дело приструнит, я слова не скажу.
— Молоко на губах не обсохло, а уже в начальники лезет, — сказал Спроггет.
— Я тоже могу выписать путевой лист, — сказал я. — Так или эдак.
— Это еще что? — сказал дядя Джордж.
— Я говорю — так или эдак.
— Прекрати эти глупости и ступай работать, не то живо отсюда вылетишь!
Ну, я ушел — почувствовал, что нечего и разговаривать, все равно выстрел уже сделан. И сделан, заметьте, вслепую. Старик Джордж рассказывал мне как-то про левые заработки — фирма нанимает грузовики, и начальник участка договаривается о цене с подрядчиком. Скажем, сходятся на пятнадцати шиллингах в час, на шиллинг больше, чем сначала запросили; начальнику от этого чистая прибыль. Скажем, работает больше десятка грузовиков по восемь часов в день, шиллинги плывут к нему сами собой, и остается только найти укромное местечко для расчета. И хотя старик Джордж про наших ни слова не сказал, я смекнул, что помощник нужен дяде Джорджу только для того, чтобы проверять водителей, когда его самого здесь нет.
Говорю вам, это был выстрел вслепую, но я надеялся, что попаду в цель и выгадаю на этом. Да только вышло, что я промахнулся и ничего не выгадал. Именно потому, что это была правда. Стоило мне заикнуться про путевые листы, и песенка моя была спета. Я не умею читать мысли, но они сразу оборвали разговор и явно забеспокоились.
Может, не надо было мне этого говорить. Во всяком случае, уже через пять минут я понял свою ошибку. И не только в том была причина, что, занимаясь темными делишками, Спроггет водил знакомство с отпетыми бандитами, а еще и в том, что нельзя наступать на руку, которая тянется к наличным денежкам. Я-то знал, что не пойду доносить на них, но ведь они этого не знали и должны были любой ценой от меня избавиться.
