Фурри, при словах старшего кагэми, виновато опустили головы и отвели глаза.
- Эти щенки, - Ансацу резко выбросил руку в сторону фурри, - решили заняться тем, что им не по силам. Замахнулись на обучение других, хотя сами еще даже не приблизились к желаемому уровню. Еще минута промедления и на одну вздорную кагэми в Цитадели стало бы меньше, - на теле шиварца на мгновение проступили дэнэ эшекей, но тут же рассеялись. - Тебе повезло, что им хватило ума... - мужчина замолк, следя за реакцией девочки. Т'эрка с гневом смотрела на Амо, ободряюще положив руки на могучие шеи фурри. - Но смотрю, ты уже в порядке. Хм. Ну, что же...
Мужчина резко развернулся, дернув длинной косой, и скрылся за дверью.
- Ну и иди себе, - маленькая брюнетка показала язык. - Зачем он вообще приходил? Только и сделал, что гадостей наговорил.
- Не надо так, Ур'лак, - Хесед пристально посмотрел на девочку.
- Но почему? Он же обливал вас грязью!
- Потому что он сказал пррравду, - Гебура говорил очень тихо, не поднимая глаз на подругу. - Мы чуть не убили тебя.
***
- Что?.. - девочка медленно опустилась на каменный пол пещеры.
- Прррости нас. Это мы виноваты, - Гебура наконец-то повернул голову к подруге и теперь смотрел той в глаза.
- О чем вы?
- Когда мы пррробовали ввести тебя в состояние до-во, - медленно говорил Хесед, - что-то пошло не так. Ты кррричала. Тьма пожирррала тебя. Ррраньше мы такого не видели. Мы не знали, что делать. У нас не получалось остановить твое погррружение. С каждым вздохом твое состояние становилось все хуже. Ты не отзывалась. И мы испугались за тебя.
- Но...все ведь получилось, да? Вы смогли остановить процесс.
- Нет, не мы, - голос подал Гебура. - Мы пррризвали Октуш Ансацу. Это он спас тебя.
Малышка не хотела верить услышанному. Это просто не могло быть правдой. Не мог, просто не мог этот ужасный человек спасти ей жизнь. Только не он.
Мысли девочки отразились на ее лице.
- Это действительно так, Ур'лак. Послушай нас.
И она слушала. Слушала о том, как шиварец ворвался в логово, стоило ему лишь услышать, что т'эрка в опасности. Как он с порога бросился к ней, расчищая себе дорогу, отталкивая фурри. Что, не медля ни секунды, понял, в чем дело и нашел способ спасти ее. Как нежно держал на своих руках, позволяя прийти в себя, успокоится. Как согласился обучить ее мелодии. И что, на протяжении трех дней, он оставался с ней, подпитывая ее собственными силами, не дозволяя снова окунуться в беспамятство, лишь утром сегодняшнего дня, позволив себе отлучиться на завтрак, наказав братьям следить за ее состоянием.
