Он продолжал стрелять.
— Перезаряжаю! — крикнул Булавен, когда огнемет внезапно фыркнул и погас. Его могучие руки уже прикрепляли шланг к другому резервуару. С машинной четкостью, порожденной многолетним боевым опытом, Челкар и Давир бросили полдюжины осколочных гранат в стену огня, чтобы выиграть для Булавена необходимые ему секунды.
Но они и были сейчас машинами: машинами, предназначенными для убийства орков.
Огнемет еще раз фыркнул, и снова изрыгнул огонь, отправляя вопивших орков к их богам. И даже сквозь дым боя, Челкар видел, что его план работает. Сосредоточив свой удар здесь, орки создали пробку. Их атака на других участках уже ослабевала, и гвардейцы из других траншей могли поддержать огнем Челкара и Давира. Это была самая старая тактика в Брушероке: покажи оркам открытую дверь, а потом захлопни ее у них перед носом. И каждый раз эта тактика работала.
Но только Челкар начал думать, что у них есть шансы пережить этот бой, он услышал по комм-линку сообщение, заставившее признать, что орки все же не столь глупы.
— Лейтенант! — раздался голос Гришена сквозь треск помех. — Наблюдательные посты докладывают: крупные силы орков продвигаются к нашим позициям в пешем порядке. Император милосердный, их техника была только первой волной!
Секунду в эфире стояла тишина, потом Челкар услышал, как Лораннус отдал приказ, в котором сквозило чистейшее, неприкрытое безумие:
— Солдаты, примкнуть штыки и вперед на ничейную землю! Вы слышите меня? Вперед, за Императора!
В траншее никто не двинулся. Челкар, Давир и Булавен стояли, изумленно глядя друг на друга. Оглянувшись на другие траншеи, Челкар увидел, что они не одиноки. Из всей роты только один человек покинул траншею. Единственный человек, бросившийся в одиночку навстречу армии орков, скрывавшейся где-то в дыму. Единственный человек, последовавший приказу, был тот, кто отдал его.
Лейтенант Лораннус.
В одиночку, пока солдаты, которыми он командовал, смотрели на него в полнейшем непонимании, Лораннус выскочил из траншеи и бросился на ничейную землю, под пули. Подбежав к горящей гусеничной машине, он вскочил на ее корпус, отшвырнув труп гретчина, схватился за сдвоенные стабберы, которыми была вооружена машина, и, развернув их, открыл огонь по орде приближающихся орков. Один человек, словно одержимый каким-то неведомым демоном в самоубийственном безумии.
Это была самая отчаянная смелость, которую когда-либо видел Челкар.
— Чего вы ждете? — услышал Челкар собственный крик в наушнике. — Вы бросите его сражаться с орками в одиночку? Это же ваш ротный командир! В атаку!
