В степи корсаки заприметили Мотю, возвращавшуюся домой с корзиной и узлом собранных трав. Она побежала к ближайшему колку, но бежать слишком далеко. Аркан захлестнул ее плечи на полпути.
Девушка так судорожно билась и не хотела вставать даже после того, как ее проволокли сотню саженей по степи. Тогда ордынцы, не желая потерять ценный товар, связали ее и бросили на вьючную лошадь.
В это время остальные Калачевы и овражные люди в урочище[16] Долгий овраг собрались в путь на усадьбу к Калачевым. Овражные пришли в урочище лет на пять раньше Максима, но так как начинали без пожитков, с нуля и жили скрытно, то и скудно. И оружием они оказались не богаты. На десять мужиков у них имелось всего одно кремневое ружье и два азиатских пистолета, да по копью на каждого. Не ахти как крепко. Только другой подмоги не имелось.
Максим и его семья с провожатыми догнали Вожу и садчика, тянувших фургон, почти у самой усадьбы.
Хозяева нашли усадьбу ограбленной. Единственная уцелевшая ценность – ларь с зерном. Приходили корсаки-мясоеды, которые еще не знали вкуса хлеба, по крайней мере, вкус его еще не стал им привычен и желаем. В некоторых кочевьях пекли на угольях тонкие лепешки, но это скорее исключение, чем привычный основной продукт.
Но главная беда у табунщиков – нигде не видно дочерей. Вожа походил по двору, взял лошадь у Максима и поехал по окрестностям. Следы и опыт сказали ему обо всем.
– Дочерей твоих увели в полон, – зверолов отдал подавленному отцу и плачущей матери ленточку – единственное, что осталось…
Максим призвал идти в погоню.
Вожа пожал плечами. Он уже оценил наличествующие силы и готовность:
– Вернуть полонников с бою сейчас не удастся. Я видел несколько отрядов. К вечеру они соединятся. Совместно погонят скот и невольников. У них может быть несколько сот всадников. Немногие из вас вернутся. Можете все пропасть без пользы.
– Как быть? – спросил один из овражных людей. – Нельзя ли выкрасть их ночью?
– Одного человека у десятерых сторожей увести можно. Десятерых у одного сторожа бесшумно не увести. Полонников по полю соберут много. Кого-то возьмешь, а другие начнут плакать, побегут вослед. Все обнаружится. Теперь корсаки настороже. Выкупить можно. Есть ли чем? До денег и украшений падкие все ордынцы.
– Все разорили, – хозяйка заплакала. Мужики молча сжимали ружья. – Зачем им наши дочушки? Убьют их? Скажи.
– По их законам разрешено иметь несколько жен, – ответил Вожа. – У богатых по десятку жен и наложниц. Потому невесты в цене. У бедного корсака нет денег на выкуп жены. Дорого. Берут у других народов, если голову сохранят. Из чужих кочевий берут себе. Русских могут продать в Серединную Азию, в Бухару, в Хиву… Персам и крымским татарам продают, туркам. Наши мужики и бабы в цене. Способны в поле работать. Ногай или башкир в четверть цены идет. Русские плуг и косу знают, работе обучены. Беленьких девок хорошо в гаремы покупают. И сами кочевники их держат, но более продают за хорошие деньги.
