Пейг и Ола остались одни. Нежно-розовая Ола коснулась его робкими импульсами:
- Ты все еще сердишься на меня?
- А разве такое прощается?
- Но я должна была лететь на Вторую! Я с детства дала себе клятву, и это было для меня важнее жизни, важнее нашей любви.
- А Роуд? Его тоже ты должна была взять с собой?
- Но ведь ты отказался. А одна лететь я не могла. Я исполнила долг перед родителями и перед собой. Теперь я обещаю тебе быть самой верной, самой покорной подругой и никогда ничего не делать наперекор твоим желаниям. Я люблю тебя, Пейг, и докажу это.
Пейг не нашелся что возразить.
Он был счастлив.
Вспыхивая алыми искорками, он больше не пытался скрыть переполнявшие его чувства. Он уже собрался было забыть обиды и увлечь Олу в сверкающие пучины озера, как вдруг заметил огромные шары, падающие с неба.
- Что это?!
Ола с Пейгом выбрались на берег и, приказав Неподвижному прикрыть их ветвями, стали наблюдать.
Шары, падая на планету, лопались, и из них выползали хорошо знакомые фиолетовые существа. Под яркими лучами Великой их тела утратили свой черный отлив. Ола и Пейг обменялись встревоженными импульсами.
- Как бы не было беды!
- Надо немедленно предупредить Неуловимых!
Они легко сорвались с места и, не тратя времени на перелет, растворились в прозрачной вышине.
А шары продолжали сыпаться на планету, раскалываясь и выпуская на свободу полчища инопланетян.
Когда зловещий поток иссяк, Дьяв собрал вокруг себя всех прибывших.
- Наша многовековая мечта сбылась! Мы на легкой, светлой планете, любимице Великой Звезды! Настало время освобождения от всех наших невзгод. Правда, планета маловата, но зато здесь можно легко передвигаться, здесь много света и тепла. Мы славно заживем на новом месте!
- Ты забыл о хозяевах планеты, - вмешался Сат.
- Мы уничтожим их! - заявил Дьяв. - У одной планеты не может быть нескольких хозяев. Или мы, или они!
...Роуд и Иэль неслись легким, искрящимся облачком, ничего не замечая вокруг. Они переживали лучшие мгновения своей жизни. Роуд покаялся Иэль в своем заблуждении, за что был жестоко наказан. Он обязан Иэль жизнью и счастьем, и теперь уже никогда ее не покинет.
Иэль с радостью простила друга и, чтобы доказать ему, как она прекрасна, переливалась нежнейшими оттенками всех цветов.
Роуд не мог налюбоваться своей подругой. Он вновь наслаждался полнотой жизни, избытком энергии и беззаботностью. Он резвился, переливался и звучал нежнейшей мелодией, смешав воедино танец восхода и заката.
