— Эти немецкие свиньи забрали аккордеон Славенки!
— Нет, тетя, они не немцы, Райнвайны родом из Австрии.
— Это то же самое, мой Эмир! С Любомиром и семейкой Райнвайнов следует всегда быть начеку. Даже когда спишь, нужно следить краем глаза и слушать вполуха.
— Неужели они так ужасны?
— Райнвайны? Ты даже не представляешь, мой Эмир, с кем я живу!
— Если тебе что-нибудь понадобится, обращайся ко мне, ты же знаешь, что я твой защитник, готовый на все! — заверил я ее.
Я хотел, чтобы она знала, что может на меня рассчитывать.
— Ах, ты мое солнышко! — воскликнула она, прослезившись.
* * *
Поступить в Академию изящных искусств было делом непростым. Все кандидаты, мечтавшие об артистической карьере, опасались, что в напряженной обстановке экзамена не смогут достойно донести свои мысли до приемной комиссии.
Накануне экзамена я сидел один в своем номере отеля «Люцерн» и повторял материал. Всякий раз, делая передышку, я отправлялся в номер к членам нашей пражской экспедиции. И тогда отец, Омерица и Сиба быстро меняли тему разговора. Омерица заказал пражской ветчины. Бросив взгляд на молоденькую официантку, выставившую напоказ глубокое декольте, он произнес:
— Вы заметили, с каким вожделением малышка смотрит на Эмира?
Я был смущен, поскольку на самом деле это я пялился на официантку. Я понял, что Омерица просто пытается сменить тему, поскольку только что они разрабатывали план ночной охоты на чешских красавиц. Мой отец тут же включился в игру, забыв, что я был таким же герцеговинцем, как они, и умел приходить к логическим заключениям кратчайшим путем.
— Почему бы ей на него не смотреть? Он высокий, привлекательный и умный — полная противоположность нам!
Разумеется, это был отвлекающий маневр, чтобы не проболтаться о своей вечерней эскападе. И я совершенно не удивился, когда вечером они отправились «поразмять ноги».
* * *
Гостиничные номера не относились к моим любимым местам. Холодильник беспрестанно гудел, а матрас на кровати был продавлен посередине, что свидетельствовало о том, что до меня здесь спали тысячи других людей. А сколько пар, должно быть, занималось любовью на этой кровати! Здесь наверняка побывали гуляки всех мастей, которые видели в чешских женщинах идеальное сочетание домохозяйки и проститутки. Неоновый свет рекламы отеля напротив ритмично мигал, отражаясь на стене прямо над моей головой. Я ощущал этот свет, как невыносимый звук. Сколько себя помню, не знаю почему, я не только что-либо вижу, но одновременно и слышу это. Пока трамвай с грохотом пересекал Вацлавскую площадь, мне в голову пришла мысль, что способность чувствовать свет как звук представляет собой преимущество для будущего режиссера.
