Леди Арабелла грациозно откинула головку и глубоко вздохнула при этом воспоминании.
— Я была в отчаянии и не могла продолжать, но Изобел настояла, и я выбрала вторую карту. Она оказалась почти такой же ужасной: это была Башня — башня, расколотая молнией в темноте. Затем мне выпала Императрица Кубков и, наконец, Луна.
Изобел объяснила их значение. Смерть означала большую опасность. Башня — мой собственный дом. Императрицей была я сама, а Луна указывала время. Она сказала, что смертельная опасность нависла над всеми нами, живущими в Хедфорт-холле. В то время луна была на ущербе, и в субботу, когда вся она скроется из виду, в дом придет смерть! Изобел не знала точно, кто именно умрет. Весьма вероятно, что это буду я, но, возможно, один из слуг. Я умоляла ее снова взять амулет и наделить его защитными свойствами, но, по ее словам, это было невозможно. Когда дело касается самой богини Луны, не действуют никакие чары.
— Я понял суть дела, — сухо выговорил Холмс. — Итак, вы, естественно, покинули вместе с домочадцами дом на ночь?
На лице Арабеллы проступило изумление.
— Как вы об этом узнали? — спросила она, затем опомнилась и продолжила с очаровательной улыбкой: — О, конечно, какая же я глупая! Для такого великого детектива, как вы, это должно быть очевидно.
— Пожалуйста, не называйте себя глупой, мадам, — возразил Холмс. — Однако продолжайте. Насколько я понимаю, в ваше отсутствие дом был загадочным образом ограблен?
Девушка посмотрела на него с озадаченным видом, потом рассмеялась.
— Ах, мистер Холмс, какой же вы циник! Я вижу, вы думаете, это был трюк, призванный выманить нас из дому на ночь. Нет, на самом деле из дому ничего не украли. Я сняла комнаты в местной гостинице для себя и тех из домочадцев, кому это требовалось. К счастью, комнат понадобилось немного, так как часть слуг не живет в нашем доме, а некоторые сейчас в Бакстоне с моей матерью. Вернувшись домой утром следующего дня, мы застали все точно в таком же виде, как оставили.
Естественно, первым делом я отправилась к Изобел, чтобы поблагодарить, но, к моему удивлению, нигде ее не нашла. В цыганском таборе никто не знал, где она, и, по-видимому, никого не тревожило ее отсутствие. Цыгане лишь пожимали плечами и говорили, что, наверно, она решила уехать. Я так и не смогла ничего от них добиться. Это было очень досадно. А еще говорят, что цыгане горой стоят друг за друга. Я не заметила ничего подобного.
— Итак, мадам, вы хотите, чтобы мы нашли эту девушку?
