— Возможно, — сказала Таня, — ведь её все так любят. Мне кажется, нет ни одного брата, который не был бы рад видеть её своей спутницей.
Скоро пришла Паша, и, вытирая руки о полотенце, сказала:
— Прежде чем говорить, давайте помолимся.
Они горячо помолились, прося Господа благословить их, и чтобы во всём была Его Святая воля.
— Лена, Таня, — вы мои самые близкие подруги, и я не могу с вами не поделиться, но с условием, обещайте никому, никому не говорить об этом.
— Хорошо, обещаем, — охотно согласились подруги. — Никому не скажем!
— Дорогие мои, я эти дни особенно молилась, даже постилась. Всё думала, как целиком посвятить себя Господу? Не искать ничего в жизни для себя, жить только Им и для Него. И мне стало ясно, что нужно, как советует Павел, оставаться как он, не связывать себя семейной жизнью.
Она замолчала.
— Это хорошо написано, — сказала Таня, — но ведь сам Апостол пишет, что лучше вступать в брак, нежели разжигаться. Я вот тоже хочу служить Господу, но я не могу... Только, чур, об этом никому не говорить, — строго взглянула она на подруг, те кивнули головой в знак согласия, — и я часто мечтаю выйти замуж. Я вот даже сейчас сознаюсь, что немного люблю Петю, хотя виду никакого не показываю.
— Так вот, дорогие мои, — продолжала Паша, — мне стало ясно, что Господь зовёт меня всецело посвятить себя Ему. Я тоже такая же, как и вы, но я верю в силу Иисуса, Он силен спасти от искушений.
— Пашенька, — прервала её Лена, — так ты что вроде монашенькой хочешь стать?
— Нет, — сказала Паша, — я буду жить как все, трудиться день и ночь, только не для себя, всё для других. И вот вчера я дала обет Богу, что не выйду замуж.
Подруги молчали. Они с любовью и восхищением смотрели на торжественное серьёзное лицо Паши. Они понимали, что Паша сделала шаг большой жертвенности. В слезах Паша вместе с подругами просила силы у Господа весь свой дух, душу и тело отдать на алтарь служения ближнему, всей своей юностью, здоровьем, красотой прославлять только Его.
Говорят, что сестры неумеют хранить тайну. Подруги Паши скоро своим языком подтвердили это. Скоро почти все узнали, что Паша дала обет безбрачия. Паша нисколько не обиделась на своих подруг, что они выдали её тайну. Это как-то не коснулось её. Она целиком была поглощена мыслью как больше, лучше служить Господу. Некоторые из верующих осуждали её и говорили, что так делать нельзя, и нужно только всё предоставить Господу, служить Ему, искать Его воли, а там Он Сам усмотрит, жениться, выходить замуж или оставаться так. Многие восхищались ею и смотрели на неё, как на образец самоотверженного служения Господу. Старик пресвитер, подозвав Пашу, наедине сказал: «Милая сестра, я слышал, ты дала обет Богу. Помни же, ты дала обет Богу, а не человеку. Не обманывай Бога, будь верна!»
