Там, вдали, за рекой | страница 35

А пока что у взрослых дело с подарками обстоит хуже, чем у ребят. Взять хотя бы меня. Взять хотя бы мою подушку. Разве сейчас, когда я просыпаюсь в какое-нибудь прекрасное праздничное утро, я нахожу под подушкой подарки? В лучшем случае я найду там носовой платок или вчерашнюю газету. А в детстве? В детстве я всегда с нетерпением ждал праздничного утра, чтобы сунуть руку под подушку, — и что же вы думаете? Там всегда был подарок, а то и несколько! Конечно, в течение дня я получал ещё подарки, но самое приятное было, проснувшись утром, сунуть руку под подушку и найти там тёпленький подарок!

Когда я просыпался ночью и шарил рукой под подушкой, никаких подарков я не находил. Я нарочно притворялся спящим, а сам бодрствовал целыми часами, подкарауливая появление подарков, но всё было напрасно: подарки появлялись, когда я спал. Как они попадали под подушку, я никогда не мог догадаться.

А иногда с этими подарками случались очень странные вещи. Иногда они бесследно исчезали… Куда?

Этого никто не знал!

Один раз дядя приехал откуда-то поздно ночью. Дело было зимой. Весь день и весь вечер бушевала вьюга. Я рано лёг и уснул под завывание ветра.

Проснулся я от крика. Кричал дядя.

Дядя сидел с папой, мамой и бабушкой на медвежьей шкуре и размахивал руками. В комнате стоял дым коромыслом. Дым таинственно освещался тремя свечами: дядя любил сидеть при свечах. Выл ветер. От ветра дребезжали окна.

— Он рисовал на льду! — орал дядя.

Я мгновенно вскочил с кровати.

— Кто рисовал на льду? — спросил я.

— Ты проснулся, мой мальчик! — сказал дядя.

— Я же просила говорить потише! — сказала мама.

— Кто рисовал на льду? — закричал я и полез к дяде на колени.

— О! — Дядя вынул изо рта свою трубку и выпустил двадцать колец дыма. — Это было этвас! Этвас!

— Эх-хе-хе! — вздохнул папа. Его почти не было слышно.

Дядя тискал меня в своих объятиях.

— Я мог тебя больше не увидеть, мой мальчик!

— Расскажи про этвас! — попросил я.

Я весь дрожал.

Дядя залпом выпил стакан чаю, стакан вина, стакан воды и стакан молока. Потом он опять затянулся своей трубкой.

— Я подходил к Северному полюсу, — начал дядя. — Вокруг была кромешная тьма. Двадцать собак тащили упряжку. Ханг и Чанг шли впереди, головными. Они совсем выбились из сил. До цели оставалось несколько метров. Это был торжественный момент! Мечта всей моей жизни! Я решил сосредоточиться. Я остановил собак, сел на нарты и решил закурить. Я полез в карман за трубкой… но увы! Трубки не было! Очевидно, я выронил её где-то по дороге. Но, доннерветтер, не мог же я идти на полюс без трубки!