В сексе она пыталась достичь самого дна. Забывала обо всем. Он все ждал, когда же она, наконец, откусит ему голову. Ее посещали странные идеи. Думаю вести эротический дневник, – сказала она как-то, – день за днем, ночь за ночью, но я не могу видеть себя глазами мужчины и чувствовать, как он. Предлагаешь соавторство, улыбнулся он. А что? До такого никто еще не додумался.
Она сочиняла стихи, но были они у нее садистские, похожие на пионерские страшилки. Когда она пришла в газету, ее прямолинейность и язвительность, помноженные на безграничную самоуверенность, оказались как раз здесь впору. Она освоила метод. Рисовала запутанные схемы – кто с кем и как связан; мэр у нее имел отношение к сомнительным делишкам банкира Галошина, а Тимур Мосолапов начинал службу в учебке с нынешним начальником УБЭП, который, в свою очередь, крышевал бизнес двоюродной племянницы арестованного в прошлом году вице-губернатора, которая третьим браком жила с виноторговцем Дагаевым, брат которого… При желании в этих цепочках можно было обнаружить кого угодно, даже самого себя. Ты всегда в схеме, брат мой! Вот почему так популярны сюжеты о необитаемом острове и пришельцах…
Ее заметили. Ее стали хвалить и побаиваться. Она ощущала себя восходящей звездой. Ей казалось, она способна на многое и путь ее лежит к каким-то вершинам. Вершин, правда, было не разобрать. Много было тумана. Она потопталась, подергалась, почувствовала, что совсем не движется, ей стало скучно. Она бросила газетное ремесло. Он попробовал пристроить ее к предвыборному штабу одного из кандидатов, но это кончилось конфузом – Тата стала прилюдно называть кандидата кретином и лицемером. Она была мало приспособленной для таких дел, ей хотелось самой определять, а не подчиняться чужим указаниям.
По выходным она ездила со Светиком, соседским юношей, на пейнтбол. На губе у нее постоянно вскакивал герпес, и она не знала, что с этим делать. Ой-ля, сказал он ей, врать не надо.
ТАТА: О чем это ты?
ЗИНОВИЙ: Будто не знаешь – герпес появляется у тех, кто врет. А поскольку ты врешь постоянно, у тебя он и не сходит.
ТАТА: Ну да – капусту я квасить не умею. Телевизор смотреть ты не велишь. Пейнтбол – говно. Мама моя – жирная корова. Трусы надо менять каждый день. Что еще?
Зимой он регулярно кипятил белье, а летом выдерживал его в морозильной камере. А Тата не умела даже гладить. В постели она могла всю ночь говорить о своих грандиозных проектах или делиться дикими фантазиями. Это его бесило. Особенно когда она начинала смеяться и сравнивать выдуманное с реальным. В такие минуты ему казалось, что они в комнате не одни, вокруг кровати толпятся стриженые новобранцы. Новобранцы сидят в его креслах. Новобранцы плещутся в ванне. Новобранцы заглядывают в окна.
