Интервалы между словами следует чуть удлинять, а окончания слов произносить чётко. Пожалуй, пару раз стоит акнуть – а вдруг такой фортель собьёт с толку орфоэпическую экспертизу? Но во всех случаях следует убрать фрикативное «р» – гербовую печать киевского произношения.
Не повредят делу и несколько грамматических ошибок, лучше в согласовании времён, или нет – в окончаниях мужского и женского рода, ведь такой изъян – верный путь к закавказскому следу. Хотя наверняка поймут, что их пытаются дурачить.
Слова подбирать простые. Предложения короткие. Никаких прилагательных, минимум наречий и местоимений – этих опознавательных знаков речевой характеристики.
Арго? Пожалуй. Позволительно употребить одно словечко из воровского жаргона. Заковыристое, редкостное даже для «фени». Что ж, чем больше поставить помех, тем больше шансов остаться неузнанным. Ну а главное – ноль эмоций и побольше металла в голосе. Клиент просто обязан поверить, что с ним не шутят.
Время звонка? Тут думать нечего – полночь. А что если фоном запустить «В двенадцать часов по ночам из гроба встаёт полководец»?.. Не-а, дешёвый трюк, к тому же характеризующий личность. Зеки и лица кавказской национальности отдыхают. Лучше обойтись без аффекта. Тогда что? Метроном? Что-то цокающее, напоминающее включённый счётчик. Стоит подумать. Такое действует. И последняя фраза получается хорошо оформленной: «Всё! Время пошло». Тик-так, тик-так, тик-так…
Бессмертный Остап Бендер знал толк в процедуре отнимания денег. «Союз меча и орала» – достойный пример. Но он на мизансцене присутствовал лично и играть роль ему приходилось без репетиций. У Александра перед ним явное преимущество. Анонимность, невидимость, отсутствие лица надвинувшейся угрозы. Его лицо будет создавать воображение клиента. Что ж, тем оно будет страшнее. И воображению надо бы помочь, ибо неведомое ужаснее зримого, а ожидание беды куда страшнее самой беды.
Надо бы создать впечатление, что клиента преследует какая-то мощная организация, а не шантажист-одиночка. Посему обороты типа «нам известно», «мы располагаем», «в наших архивах хранятся сведения», «у нас длинные руки везде» и тому подобное должно подвести к закономерному итоговому приговору: «Мы постановили взыскать с тебя сумму в сто тысяч евро. Дополнительно десять тысяч за каждый день просрочки, а за разглашение – пятикратный номинал. Ты понял, штымп? Четверть миллиона плюс! Или пулю в затылок. Тебе и твоим уродцам!»
