Что будет? Что ждет? За что? Утром к ним прибежал сын Петра Ивановича и сообщил, что в эту ночь арестовали его отца. Один за другим приходили все новые к новые печальные вестники. Арестовали также и старичка Ладина, и брата Кирюшкина — рабочего трубного завода, арестовали астраханцев: Мишу Краснова, брата Филяшина, брата Ясырина; из молодежи — Витю Орлова, Петю Фомина, Колю Иванова, Валю Алексееву. Это было, как гром среди ясного неба, который потряс всю общину. Собрания проходили по-прежнему. Пресвитер общины, он же и председатель Волго-Камско-го союза Корнилий Францевич Кливер, призывал всех к спокойствию, к горячей молитве к Господу в надежде, что разберутся и освободят всех арестованных.
Но, увы! Проходили недели за неделями, а их не освобождали. Молодежь лишилась самых лучших своих руководителей, но никто не испугался, никто не ушел из собрания, все, наоборот, как-то сплотились друг с другом. Молитва, о которой так много говорилось, теперь заняла первое место на общениях. Не только по домам, но и в собрании открыто, со слезами молились за заключенных.
К остальным арестам прибавился еще один: арестовали Колю Бондаренко. Узнав об этом, брат Иван Борисович Семенов прямо направился в ОГПУ и потребовал на основании существующей свободы вероисповедания дать ему свидание с арестованным. Следователь долго отказывал, мотивируя, что следственным свиданиям не даются, и кроме того Бондаренко Николай очень плохо себя ведет — целый день в одиночной камере поет. Все-таки пришлось уступить им настойчивым просьбам брата и в присутствии следователя дать свидание. На свидании Семенов поприветствовал брата и задал ему только один вопрос: «Ты в чем-нибудь виноват?»
— Ни в чем, — ответил Коля.
— Значит, вы, товарищ следователь, его освободите. Теперь я спокоен, справедливость восторжествует.
Молодежь молилась, обменивалась мнениями о том, как помочь узникам. Решили написать в Москву заявление с просьбой о немедленном освобождении заключенных, так как, хорошо зная каждого, они уверяли, что никто из них не может быть виновным в нарушении закона. В этом заявлении они писали: «Если вы их арестовали, как верующих христиан, то арестовывайте и нас. Мы такие же, как и они». Никакого ответа не было получено.
Во время обыска и ареста отца Левы были взяты записи Левы. Он подал заявление, чтобы их ему вернули.
Самарский ОГПУ
Заместителю сотрудника ОГПУ
тов. Задоркину
от
Левы Смирнского
Заявление.
В результате обыска у моего отца, Сергея Павловича, были взяты некоторые брошюры и среди них принадлежащая мне пачка почтовой бумаги с цитатами по вопросам естествознания и другим темами.
