Алан вздохнул. Что правда, то правда — Спенсер не лезет в его исследования по ботанике, зато вечные стычки с проводниками просто утомляют. Этот малый совершенно не воспитан, не знает элементарных норм поведения.
— Так почему сеньор сердится? — снова спросил Алан.
Маноэли поднял руку к уху — в его пальцах появилась сигарета.
— Индейцы отказываются идти за холм, они хотят к реке и домой… Поэтому сеньор сердится. — Маноэли подался вперед, прикрыв глаза, приложил палец к губам. — Курупиру, — прошептал он. — Они боятся курупиру…
Проводники и раньше боялись углубляться в горы, опасаясь лесных духов. А Спенсер никак не мог этого понять. Алан избрал иную тактику — он не вступал в пререкания с туземцами, а попросту выжидал. Стоило иссякнуть запасам табака и сигарет, как исчезали и страшные лесные духи.
— Пошли-ка сюда Умару, — попросил Алан, помешивая ложечкой кофе. — После ужина, — добавил он.
Лагерь был разбит на берегу одного из многочисленных притоков Ксинга. Здесь, у подножия холма, течение воды довольно стремительное, а потому для аллигаторов и крокодилов место неподходящее. Что и говорить, Умару умеет выбирать стоянку. У самого лагеря сплошная стена леса вгрызалась в шафрановое небо; на нем отчетливо выделялись веерообразные листья пальм.
После ужина в палатку вошел Умару — широкоплечий мужчина с плоским лицом, на котором едва виднелись узкие щелочки глаз. Он сел на землю, потупив взор, молча принял предложенную сигарету и затянулся медленными глубокими затяжками.
— Умару боится холмов? — спросил Алан. Ответом ему было молчание. — Умару боится курупиру в холмах?
Индеец докурил сигарету и выплюнул окурок в траву.
— Там, — вздохнул он свободнее, описывая рукой широкий круг, — там, вверху, плохое место… — Алан терпеливо ждал. Индеец продолжал: — Белый человек идет за смертью. Но мои люди хотят жить…
Алану припомнились без малого почти десять месяцев совместной жизни с этим человеком. Вместе они пробирались болотами среди ядовитых змей и пауков, вброд переправлялись по рекам, которые кишели пираниями и другими хищниками. И Умару ни разу его не ослушался.
— Ты и я, — Алан указал пальцем, — мы друзья. Индеец кивнул головой.
— Я знаю Умару, а Умару знает меня, — продолжал Алан. — Почему же Умару боится?
Индеец протянул ладонь. Алан вложил в нее новую сигарету и дал прикурить.
— За холмом плохая земля, там курупиру, — заговорил Умару.
— А как он выглядит?
— Это хозяин леса, — ответил индеец, — он посылает смерть… Мои люди не хотят идти за холм. — Он взглянул на Алана и добавил: — Умару пойдет, если ты пожелаешь, но мои люди не хотят…
