А свадьба распалялась. Что касаемо присутствующих, то все они присутствовали, кроме отсутствующих. Жених и невеста мне известны. Приятели Генкины мною изучены со всеми их моторесурсами. Вестины подружки хороши, и бог с ними. А из родственников были лишь родители. Ну, мамаша Весты, Лидия Аркадьевна, мною тоже апробирована. А вот муженек ее, мой теперешний сват, пока для меня персона вроде марсианской. Да и в очках он темного стекла.
Видать, его тоже любопытство разбирало, в результате чего мы сошлись…
— Андрей Андреич, вы тоже, как и ваша супружница, против данного бракосочетания? — спросил я прямо.
— Отнюдь, — заверил он, а что там под черными стеклами, хрен его знает.
— Тогда выпьем грузинского для лучшего взаимопонимания.
— Николай Фадеич, у меня от сухого изжога…
Пошел я к жениху, Генке то есть. Однако других напитков не припасли из принципа.
Мужчина он, Андрей Андреич, высокий и солидный. Я перед ним, что лысый ежик перед барсуком. И власть от него исходит нисходящая и как бы льется с широкого лица на мое темечко. Директор, короче, средней школы.
— Свадьба-то — того, жидковата, — бросил я разведочные словечки.
— Почему жидковата?
— Людей не густо…
— Собрались люди, которые приятны невесте и жениху.
— Подарков дорогих не замечаю…
— Калыма, что ли?
— Закуски простоваты…
— Мы собрались не есть.
— Водочки нет…
Вижу, его широкое лицо порозовело, а темные стекла вроде бы блеснули кровавинкой. И глядит он на меня, как волк на ливерную колбасу. Думаю, не плюнул бы на темечко — лысина ведь прельщает. Но директор вдруг полез в карман и, само собой, извлек шпаргалочку.
— Вот послушайте. «Толпа чужих на брачном пире мне всегда казалась чем-то грубым, неприличным, почти циническим; к чему это преждевременное снятие покрывала с любви, это посвящение людей посторонних, хладнокровных — в семейную тайну».
— Это ученик пишет? — перебил я.
— Герцен, Александр Иваныч. «Былое и думы». Но послушайте дальше. «Как должны оскорблять бедную девушку, выставленную всенародно в качестве невесты, все эти битые приветствия, тертые пошлости, тупые намеки…» И так далее. Что на это скажете?
Мог бы сказать, что уважаю мысли свои, а не заемные. Хотя насчет бракосочетаний стрельнуто в самую точку — многовато стало свадеб купеческих и пустых.
Мог бы сказать, что мужик он, директор-то, оказался и не властный, поскольку как бы оправдывался; властные-то всегда нападают…
Мог бы сказать… Да мало ли чего хорошего может сказать один человек другому? А не говорим, стесняемся, ждем подходящей минуты. Ну и дураки. Глядишь, это хорошее да невысказанное и утекло, и так далее и в том же направлении.
