— Обросимова Петра Матвеевича!
— Борчанинова Александра!
— Митрофанова!!! — раздавались голоса.
В толпе появились полицейские.
— Разойдись!!!
И вдруг крик:
— Казаки!!!
По большой улице мчался взвод казаков. Казаки ворвались на «вышку» со стороны завода, размахивая шашками.
Вперед выступил старый рабочий Лука Иванович Борчанинов. Казак замахнулся и с размаху ударил его. Толпа охнула. Озверевшие казаки продолжали размахивать шашками, нанося удары.
Крики, стоны, плач.
Когда упал старик Борчанинов, к нему бросился его сын Павел. Подбежали еще рабочие, некоторые сами раненные, но они стеной заслонили тело товарища. Впереди с оружием встал Митрофанов, к нему сразу же присоединилась молодежь. Здесь же стояли Арсений, Клава, Иван. И перед этой окровавленной стеной остановились казаки, отступили.
— Сегодня в семь вечера там же, — чуть слышный шепот Кирсановой. Каждый из них знал, кого и как нужно известить.
Встреча была короткой. Собравшиеся почтили память Луки Ивановича и единодушно решили принять участие в похоронах.
Иван заметил нового товарища. Знакомясь, тот назвался:
— Товарищ Валерий. — И только через несколько лет узнает Иван его настоящее имя — Леонид Исакович Вайнер.
Через два дня состоялись похороны Луки Ивановича Борчанинова. Женщины бережно положили на гроб черную ленту, на которой было написано: «Жертва царского произвола».
Полицейский надзиратель Кочев приказал:
— Убрать! — но рабочие не допустили полицейских к гробу товарища. Похороны превратились в огромную демонстрацию. На могиле пели «Вы жертвою пали в борьбе роковой…»
Начались занятия на курсах, но события на Мотовилихе долго еще оставались в памяти Ивана. С первых дней учебы он сблизился с Володей Урасовым и другими ребятами, состоящими в нелегальной организации училища.
На одну из очередных нелегальных встреч Иван Малышев отправился вместе с гимназисткой Марусей Калугиной — тоже членом организации.
— Говорить можно только шепотом, — предупредил товарищ Валерий. Как старший товарищ, он счел своим долгом познакомить их с обстановкой; прежде чем перейти непосредственно к заданию.
— 17 октября, — начал он, — царь Николай II подписал манифест, в котором обещал народу «гражданскую свободу».
— Скажите, пожалуйста, что такое «гражданская свобода»? — перебила Маруся.
— Это — свобода слова, собраний, союзов, неприкосновенность личности…
— Значит, арестов больше не будет?
— Да в том-то и дело, ребята, что этот манифест — обман для народа. Наша партия и передовые рабочие не верят этим обещаниям царя, а чтобы это понимали все, партийный комитет обратился к трудящимся нашего города — продолжать борьбу за свои права. И это обращение завтра утром должны увидеть все.
