Если у тебя отнимают каждый день все то, что ты любишь или полюбить готов, то… Я в единстве с кем должен быть – с тем, кого отняли или с тем, кто отнял. Пятая печать, скажите. Отсутствие свободы выбора, бла-бла-бла. Нет, дорогие мои, – то страх, обычный страх перед тем, что больше меня, перед гребаной социальной системой. И все, просто страх. Поэтому лагерь, место хуже которого нет, оказался последним оплотом свободы. Дальше боятся некуда.
«… В честь твою заряжал я попойки И французским поил коньяком, Сам пьянел от того, как курила ты „Тройку“ С золотым на конце ободком…»
– Какой декаданс, какие люди, какие дамы! – в дверях стоял сам генерал, собственной персоной – Ар-р-решите войти и выразить честной компании свое почтение.
– Просим, милости просим, товарищ генерал, присаживайтесь – засуетились стюардессы.
– Спасибо, я на минутку. Вы продолжайте – пейте, веселитесь, я ненадолго украду молодого человека – тут генерал повернулся ко мне – но сначала выпьем за встречу и за милых дам! – он поднял стакан – не возражаете?
– Сделайте одолжение.
– Тогда, уделите мне минутку вашего драгоценного времени, господин «экзистенционалист», – генерал похлопал меня по плечу и глазами показал – мол, все, пора – я правильно произнес?
Я поднялся, выпил – экзистенциалист вообще-то, впрочем, не суть.
– Прошу, проходите, пожалуйста – генерал любезно пропустил меня вперед – я в курсе за Камю, и Шестова читал, давненько, правда, это было…
Первый салон напоминал мягкий вагон. Собственно, все было как в мягком: коридор, купе, диваны… Только купешек было не десять, а всего три. Мы зашли, генерал сел на один диван, мне указал на другой, – аккурат, напротив.
– Что угодно-с, Камю для разогреву, а может, капельку Абсента?
– Я бы предпочел Армянский, три звезды
– Молодец, уважаю! – генерал нажал на кнопку – Жанна, душенька, дай нам Армянского с лимончиком. Да, еще пачку Мальборы.
Через минуту появилась Жанна – вся накрахмаленная, сияющая, свеженькая.
– Пожалуйста, коньячок, я сразу в графинчик налила, как вы любите, лимончик порезала, орешки, сигареты…
– Спасибо, милая! Чтоб я без тебя делал. Ух, смотри мне, проказница – генерал шутливо похлопал стюардессу – скинуть бы годков двадцать пять…
– Вы, я вижу, – обратился ко мне генерал – не очень удивлены происходящим. Это похвально. Но, позвольте полюбопытствовать, отчего?
– Пожалуйста. Собственно, – чему прикажете удивляться? Меня никто ни о чем не спрашивает, берут как чемодан, куда-то несут, везут, открывают, закрывают – вещам удивляться не положено, вот я и наслаждаюсь.
