Машина лихо катит к институту. Ништяк. Тачек завались. Одна круче другой. Парад достатка. Отец нашёл лазейку и припарковался. Отнёс сумку на плац, где шло построение. Я помахала рукой, чтоб не страдал и ехал домой. Разберусь сама, не маленькая. Тем более хороводом. Таких как я немало. Нас тут же, не давая осмотреться, поставили в строй. Чтоб не расслаблялись и приучались с налёту к жизни по команде. Не важно, что стоять придётся ого-го сколько, главное: все на виду. Все покорны, как овечки: всем понятно, отпрыгались и отлетались. Ну ладно. Потерпится. Не всегда же я буду строем ходить. Мы с девчонками, буркнув: Салют! Обменялись улыбками, как старые знакомые. Затем, поговорив с нами полчаса обо всём и ни о чём, говорил зам начальника института. Он объяснил, между прочим, в какой институт мы поступили и кем выпустимся, если до этого дойдёт. Нам зачитали наши права и подробно рассказали про обязанности. Обязанностей, как водится, оказалось больше чем прав. Представили начальника курса, командиров взводов, старшин. Кажется, молодые и симпатичные. На истуканов не похожи. Но это на первый взгляд, а там время покажет. Звучит команда:
— Курс, стройся. В ряд, по четыре, становись.
Мы, как стадо коров, наблюдая друг за другом и все вместе за ребятами, принялись тыкаться, ища своё место. На что это похоже? Да ни на что. Дурдом! Никто ж ни в чём не волокёт. Но взводный бормоча:- За какие грехи мне это дано, — быстро разбирается с этой канителью. Мы непроизвольно оказываемся в строю. Тут же на нас гаркают:
— Равняйсь! Разговорчики в строю.
Какие разговорчики, рта-то раскрыть не успели, все заняты правильным выставлением ног.
С боку слышится зычное:
— Равнение на середину! Смирна-а-а! Правое плечо вперёд, прямо шагом а-а-арш!
Удивляясь тому, как у него это ловко с нами получается, топаем. Асфальт тяжко вздрогнул под ударами сотен ног. Правое, левое плечо — это мы соображаем. Вспомнилась сцена из «Капитанской дочки». Та самая, где учили солдат маршировать «сено-солома». Тогда хохотали. Сейчас не хотелось, как бы самим не оказаться в той соломе. Нас повели в общежитие. Вещи пришлось тащить самой. Не легко. Я кусала свой хвост, что так рано отправила восвояси отца. В блефовую жизнь безжалостно вторгся реализм. Сумка сразу показалась тяжеловатой и я вспоминала чего такого лишнего туда засунула, которое не жалея можно было выбросить по дороге. Да пропади пропадом, чтоб я ещё хоть раз её так напхала…
