Тодд возвращается в гараж и едет в сторону «Дрейка». Время еще раннее, но бар при отеле приятен тем, что там всегда кто-то есть, так что пить в одиночестве не приходится. В каждом отеле посетители есть в любое время суток, они ведь съезжаются со всего света, и у каждого часы идут по-своему. Тодд заказывает двойной шот и выпивает залпом, а потом берется за пиво. Когда алкоголь растекается по телу, завязанный узлом страх, что он носил в себе с обеда, начинает таять. Мышцы расслабляются; нервы уже не такие напряженные. Броня дает трещинку, сквозь нее стремительно проникает та самая мысль, которую до сих пор Тодд не мог или не хотел принять. Он станет отцом. Это чувство потихоньку крутится где-то внутри и постепенно – по мере того, как он допивает одну кружку пива и берется за вторую – начинает обретать зачаточную форму, словно конденсат, превращающийся в заметные глазу капли.
Тодд смотрит вокруг, на разнообразных на вид мужчин, у которых, разумеется, есть дети, потому что так бывает со всеми мужчинами. Он испытывает к ним чувство любви, к каждому в отдельности и ко всем в целом. Теперь и он в этом племени, в их братстве, следовательно, они должны принять его как такого же родителя, уполномоченного члена ассамблеи производителей, подтвердившего свою мужественность, строителя династии. Хотя все это и произошло подобным образом, Тодд не в состоянии отрицать, что он этого хотел – хотел с той самой встречи, хотел, по сути, всегда, даже когда не думал об этом, самоутверждаясь в других областях. Этого. Именно этого великого плотского свершения. Этой первобытной топи воспроизводства и размножения. Гарантируемого и доказуемого отцовства. Конечной самореализации. И он разделит это с ней. Он должен сказать ей обо всем, что думает и чувствует, восславить ее плодородие, принять хвалу и за собственное участие, вступить в диалог обоюдного почитания. Тодд достает телефон, не понимает, почему Наташа не берет трубку, неужели можно до сих пор злиться? Ссора была пустяковая и бессмысленная. Если бы она подошла, он сейчас же попросил бы и принял ее прощение, и началось бы их совместное будущее, новый способ их бытия в этом мире.
Тодд возвращается к кружке и размышлениям, время от времени снова звоня Наташе, пока, наконец, не вспоминает, что хотел поговорить с Джоди. Для этого есть причина. Он расскажет ей все, пока Дин его не опередил. Но надо как-то не растратить настроение торжества, так что с этой целью вместо того, чтобы позвонить домой, он угощает всех собравшихся, которых уже довольно много, ведь скоро пять часов. Все поднимают стаканы за Тодда, восхваляя его щедрость. Он рассказывает, что станет отцом, принимает поздравления. Когда компания, сидящая за столиком неподалеку, произносит тост в его честь, он искренне отвечает: «Я лишь надеюсь, что жена не в курсе», – предоставляя поздравляющим возможность самим как-то трактовать услышанное.
