Этот совершенно естественный для такой ситуации вопрос почему-то поверг Жору в ступор, и отдуваться за него пришлось Елубаю.
— Так получилось, — начал объяснять тот. — Он застал жену с любовником. Вы знакомы с его женой?
— Конечно, я знакома с Ромуальдовной. Шлюха редкостная. Пробы негде ставить.
— Вот именно. Теперь он хочет её любовника вывезти в лес и там закопать.
— Заживо?
— Конечно. Так же прикольнее. Разве нет?
— Так это вы её любовник? Она же, вроде, с узкоглазыми — ни-ни, только с нормальными блудит. И вообще, почему раздетый он, а не вы?
— Он отдал мне свою одежду, чтобы не водить голого мужика по улице.
— Я ничего не понимаю. А сама Ромуальдовна где?
— Она сейчас рядом с богом. И поверьте, это правда. Извините, мы спешим. До леса далеко, скоро стемнеет, и Георгию Борисовичу ночью одному в лесу будет страшно. Я ведь на обратном пути не смогу составить ему компанию. Он меня к тому времени заживо закопает.
Они прошли мимо несколько ошарашенной соседки, застывшей на ступеньках, вышли из подъезда и под изумлёнными взглядами прохожих уселись в автомобиль. Елубай сразу же резко стартовал, и они помчались к дому Евгения Викторовича.
— Слышь, Бабай, ты зачем Катьке столько лапши на уши навешал? — поинтересовался Жора. — Она же сейчас прямо в ментовку побежит.
— Плевать. Шайтан всё уладит, — заверил Елубай. — Да и миру нашему осталось жить всего пару дней. Ещё вопросы есть?
— Есть. Я так понял, у тебя две жены?
— Тебе-то какое до этого дело?
— Не, ну интересно. Они обе законные?
— Да. Обе.
— А как это? Разве так можно?
— Если работаешь на Шайтана, тебе можно и так, и сяк, и как захочешь.
— А ты им изменяешь?
— Нет! Это грех большой.
— А они тебе?
— Только друг с другом.
— А они что, извращенки?
— Уважаемый Георгий Борисович! Если вы не соизволите незамедлительно погрузиться в молчание… Я тебе сейчас так хавальник начищу, что ты месяц говорить не сможешь, понял?
— Слышь, Бабай, что за бред ты несёшь? Какой на фиг месяц, если миру через пару дней кранты?
Елубай ничего ему не ответил, и дальнейший путь проходил в неприязненном молчании.
— Выходи, — предложил Елубай, остановив машину. — Приехали. Вот его подъезд. Номер квартиры знаешь?
— Нет.
— Вот же идиот! Короче, третий этаж, самая правая квартира.
— Правая — это если откуда смотреть?
— Откуда хочешь, — отмахнулся азиат. — Иди уже куда-нибудь! Мне неприятно быть рядом с тобой.
— Причём здесь приятно или неприятно? Мы с тобой мир спасаем, а не просто ради удовольствия. Вот моя супруга с этим мерзавцем трахается, думаешь, мне оно приятно?
