— Это не тот граф, который дворянин. Это вот что такое, — он показал женщине свой рисунок.
— Какой же это граф? — удивилась она. — Тут же просто две точечки, соединённые тоненькой стрелочкой.
— Такие у нас графы. Других не завезли. Точки называют узлами, их может быть гораздо больше, — Елубай поставил ещё несколько точек, и к некоторым провёл линии со стрелками, начинающиеся из самой верхней. — Этот узел обозначает того, кто применяет оружие Кроноса. Мы ему присвоим идентификатор «убийца». Стрелки называются звеньями, они обозначают само заклинание. Вот эти узлы назовём «жертвами», а узлы, к которым звенья не протянуты — нейтралами.
— Что такое «идентификатор»? — уточнил Сатана.
— Это название узла, имя, можно сказать.
— Так бы и говорили. У вас техническое образование, а я — гуманитарий.
— Понятно. Кстати, у нас в шарашке слово «гуманитарий» было ругательным. В общем, имеем узлы со следующими именами: «убийца» — одна штука, «жертвы» — несколько штук, «нейтралы» — их гораздо больше, чем жертв.
— Постой, Бабай, — попросил Жора. — Имена, говоришь? У меня ещё с вечера одна мысль в голове вертится…
— У тебя их редко бывает больше одной.
— Сам дурак.
— А ты — гуманитарий.
— Прекратите немедленно! — рявкнул Сатана. — Любезный Елубай Нуртасович, в моём присутствии убедительно прошу слово «гуманитарий» в качестве ругательства не употреблять! Продолжайте, пожалуйста, излагать свою непонятную лекцию.
— А как же моя идея? — возмутился Жора.
— Потом изложите.
— Я потом забуду!
— Не забудете. У вас хорошая память.
— Тогда я пойду спать. Толку слушать молча про графов неправильной ориентации, которые Бабаю продали этот халат. Со скидкой, как своему коллеге.
— Я тоже пойду, — поддержала мужа Ромуальдовна.
— Никто без моего разрешения отсюда живым не выйдет, — грозно заявил Сатана. — Раз у вас такое сильное недержание, Абрам Альбертович, расскажите, что вы надумали, и тогда Елубай Нуртасович спокойно продолжит.
— Тут вчера говорили, что при переводе прозы смысл сохраняется, а заклинание исчезает, — напомнил присутствующим Жора.
— И что? — скептически поинтересовался Сатана. — Разговор сейчас вообще не об этом шёл, если вы случайно не заметили.
— А что будет, если жиды, которые переводят книгу, хотят сохранить заклятие?
— Почему именно жиды? Из-за Маршака?
— Просто такой идентификатор. Гуманитариям не понять. Так что будет? Смысл потеряется?
— Думаю, нет. Где надо, возьмут немного другие слова, где-нибудь переставят их, и всё.
