— Моё душевное здоровье мы обсуждать не будем. Полагаю, вы некомпетентны в вопросах психиатрии. Совещание — экстренное. Ночь, действительно, несколько глуховата, по местному времени сейчас около трёх пополуночи, однако раз уж вы связались с Князем Тьмы, будьте готовы иногда вести и ночной образ жизни. Ноблесс оближ, или, чтобы вам было понятно, положение обязывает. К тому же, зачем привязываться к местному часовому поясу? В Москве сейчас даже полуночи нет, детское время, как говорится. Или для вас, граждан Израиля, предпочтительнее часовой пояс Иерусалима?
— Да что вы мне лапшу на уши вешаете? В России на три часа больше, а не меньше! Что я, Лигу Чемпионов не смотрю? У нас их показывают почти в одиннадцать, а у них — в восемь!
— Может, и ошибся, — улыбаясь, признал Сатана. — Тогда в Москве сейчас шесть утра. Стало быть, вам самое время вставать и заниматься делами. А они у нас довольно скорбные. Кстати, любопытно было бы узнать, любезный Абрам Альбертович, что вы такое сделали с милейшей Сарой Ромуальдовной? Она безмятежно спит, несмотря на то, что вы изволите громко кричать, подобно грешной душе в котлах Преисподней.
— Мы тут немного поспорили, — смущённо объяснил Жора. — Ну и, как говорится, слово за слово, и так далее.
— Странно. Следы побоев на её лице отсутствуют. Стало быть, ваш спор не был очень уж жарким. Впрочем, это ваши семейные дела, меня они не касаются. Естественно, до тех пор, пока не мешают нашей миссии. Короче говоря, я вас жду в указанном месте в указанное время.
Разумеется, в оговорённые пятнадцать минут супруги не уложились, уж очень долго Ромуальдовна наносила на лицо косметику (Жора неизменно называл её боевой раскраской, не обращая внимания на неудовольствие жены). Но Сатана по каким-то причинам предпочёл опоздания не заметить.
— Заходите, достопочтенные, присаживайтесь, — пригласил он. — Этот номер занимает уважаемый Елубай Нуртасович, но он любезно позволил мне на время нашего совещания исполнять роль хозяина. Вижу, милейшая Сара Ромуальдовна, что прачечная отеля великолепно привела в порядок вашу прежнюю одежду, и вы предпочли облачиться в неё, пренебрегши платьем и туфлями, кои я имел честь вам подарить.
— Мне так привычнее, — пояснила Ромуальдовна. — Тем более, платье немного помялось, когда я его снимала перед сном.
— Это, как раз, нормально. Удивительно другое. Ещё вчерашним вечером вы с жаром заявляли, что босоножки с чулками не сочетаются ни при каких обстоятельствах. По крайней мере, на женщине, обладающей хотя бы зачатками вкуса. И что же я в данный момент наблюдаю на ваших прелестных ножках? Успокойте меня, пожалуйста, уж не галлюцинация ли у меня перед глазами, вызванная переутомлением от общения с вами и вашим уважаемым супругом?
