— Странные они какие-то.
— Полностью разделяю вашу точку зрения, уважаемая Сара Ромуальдовна. Кстати, можете курить.
— Что-то перехотелось, — отказалась Ромуальдовна.
— Тяжко с вами, — вздохнул Сатана. — Вы такая непоследовательная. Удивляюсь, как вас терпит Абрам Альбертович.
— С трудом, — буркнул Жора.
— Что ж, это похвально, ибо любой труд почётен.
— Странные у них теперь имена, — отметил Елубай, не отрывая взгляда от дороги.
— За это они должны благодарить исключительно своего Господа Иисуса Христа, пребывавшего во время оформления паспортов для этой замечательной супружеской пары в озорном настроении. Кстати, их фамилия ныне — Эйнштейн.
— Да, у пророка Исы с юмором всё в порядке.
— Вот тут я с вами не согласен, милейший Елубай Нуртасович. Однако ближе к делу. Вы уже связались с моими людьми в Лондоне?
— Нет. Простите, Шайтан! В Москве был туман, и рейс задержали. Я только успел оформить прокат лимузина, как уже настала пора возвращаться в аэропорт, встречать вас.
— Ничего страшного, это не к спеху. Сейчас едем в гостиницу, там обновим гардероб этим грязнулям. Потом я сам разберусь со здешним филиалом моей организации.
— А что вы забыли в Англии? Если это не секрет, конечно. Я теряюсь в догадках.
— Хочу поговорить с одной более чем успешной писательницей. Есть предположение, что она знает кое-что, нужное мне.
— Та самая магия, которую боится Женя?
— Именно она. Только это не совсем магия, как выяснилось. Вот послушайте, что нам рассказала милейшая Богородица.
Сатана со всеми подробностями пересказал рассказ Марии, но каким-то таинственным образом у него это заняло очень немного времени.
— Много интересного рассказала вам Мариам, — прокомментировал Елубай. — Удивительно мне, если поверить, что её рассказ не санкционирован Аллахом.
— А мне удивительно, почему она, рассказав так много, не захотела пересказать беседу моего отца с милейшим Евгением Викторовичем. И при этом интересно, о чём же именно уважаемая Маша соизволила умолчать.
— А я не могу понять, зачем она строила глазки моему мужу! — сообщила Ромуальдовна.
— Я не заметил, чтобы Богородица это делала, — возразил Сатана. — Мне даже показалось, что не она приставала к милейшему Абраму Альбертовичу, а совсем наоборот.
— Наверно, так и было, — расстроилась женщина. — Кобель ты, Жора! Даже когда ты Абраша! Я ещё понимаю, когда ты на Вагиню полез, она, хотя бы, богиня любви! Но на Деву Марию? Она же уродина!
— Вы не справедливы к уважаемой Маше. Она очень даже красива, как на мой вкус. Пусть с Афродитой её не сравнить, титула «уродина» она вовсе не заслуживает. Ромуальдовна, полагаю, ваша оценка её внешности подсказана жгучей ревностью. И в любом случае, некрасивых женщин не бывает, бывает мало выпивки. В доме отца моего, как любит выражаться мой братишка, выпивки всегда достаточно. Так что удивляться тут нечему.
