Мой учитель, заболев тяжелой формой тропической лихорадки в джунглях Амазонки, за одну ночь из предсмертного бессознательного состояния был поставлен на ноги местным шаманом, который провел ритуал изгнания духа болезни. Утром он был абсолютно здоров – так, как будто болезни и не было, в то время как на лечение этой болезни в стационаре с помощью современных лекарств уходит как минимум сорок дней.
Большое количество сверхъестественных случаев происходит в критических ситуациях, особенно во время войны, когда люди особенно искренне обращаются к высшим силам. Мои друзья из Международного Общества Сознания Кришны, которые были единственными, кто раздавал горячую пищу во время Чеченской войны в Грозном, рассказали, как к ним однажды, трясясь, прибежал офицер, которому они незадолго до этого проповедовали, и сказал: «Разрешите мне с вами остаться! Я никуда от вас не уйду!» – и, пребывая в шоковом состоянии, рассказал о том, что с ним только что случилось. Их танк на полной скорости несся по пустому шоссе. Вдруг он в триплекс увидел, что впереди, примерно в двухстах метрах от танка, идет женщина. Будучи командиром танка, он крикнул механику, что впереди человек, чтобы он сбросил скорость и изменил свой маршрут. Механик в ответ крикнул, что дорога пустая, на ней никого нет. До женщины оставалось уже метров 60, и командир снова закричал, что сейчас они собьют человека, но механик в ответ опять сообщил, что дорога пуста, он никого не видит. И, когда танк подъехал уже совсем близко, женщина вдруг обернулась, и лейтенант вдруг увидел, что это смерть, как ее обычно изображают на картинках. Вне себя от страха он пулей выпрыгнул из танка, а танк, проехав до места, где стоял этот образ, взорвался на мине.
Здесь я не могу не рассказать и о другом известном мне случае. Мой друг, майор внутренних войск Евгений Кубякин[28] (сейчас он преподает в военной академии), четыре раза нес двухмесячные боевые дежурства во время войны в Чечне. Каждый раз, провожая его, близкие знали, что, может быть, больше его не увидят. Однажды, провожая его на дежурство, я надел на него индийский мистический оберег «Нрисимха-павитру», который он, не снимая, с большой верой носил все время своего пребывания в зоне боев. Некоторые немного подшучивали над ним, – мол, что это ты, Жека, ударился в религию – до тех пор, пока однажды их БТР не взорвался на мине. В таких случаях обычно погибает весь экипаж. Но в тот раз они все по необъяснимой причине остались живы. После этого случая отношение к верующему офицеру у всех в корне изменилось, и все стали стремиться попасть на дежурство только с Жекой и теснее к нему прижимались во время поездок.
