Как почувствовать себя парижанкой, кем бы вы ни были | страница 22

Она:

Отменяет свидание за пятнадцать минут до назначенного времени, банально извиняясь, но не объясняя причины.

Потом употребляет не более пяти слов для того, чтобы рассказать, чем она занималась вечером. «Правда, это супер». И идет спать.

О политике говорит ртом, а о сексе – глазами.

Выкладывает чистую правду и способна ответить «Очень плохо» на вопрос: «Как дела?»

Действительно забывает надеть летом бюстгальтер.

Будоражит деловое совещание, нескромно положив руку себе на бедро.

После ссоры расплачивается в постели, возбуждая его вместо того, чтобы поговорить.

Хватает незнакомца за руку, когда спускается по лестнице на каблуках.

Оплачивает счет до того, как он попросит об этом.

В самые безобидные моменты восклицает: «Это самый счастливый день в моей жизни!»

© Caroline de Maigret

Model: Sophie Mas

Эта история начинается с душевных терзаний. Назовем их вечерними терзаниями. Рабочий день близится к концу, и перед ней встает дилемма. Должна ли она действительно принуждать себя ходить в спортивный зал? Дело в том, что в результате другого диалога с самой собой она решила записаться в клуб. Она провела несколько часов в доме своей матери. Ее мать была такой красавицей. Всего-то десятка лет бездействия хватило для того, чтобы разрушить то, что было даровано природой. Глядя, как мать, с отяжелевшими бедрами и обвисшими ягодицами, стоя к ней спиной, готовит кофе, она говорила себе, что Бог, который придумал климакс, был страшным женоненавистником. И в тот же день она приняла важное решение. Нужно записаться в тренажерный зал и бороться со своим генетическим багажом и силой тяжести.

Неуверенным шагом, волнуясь, легкомысленно полуодетая вошла она в спортивный зал. В старых кедах на ногах и гольфах для бега трусцой, которые она никогда не носила. Она назвала свое имя, навсегда занесенное в файл девушек-спортсменок. В этом замкнутом пространстве она чувствовала себя не очень уверенно, но не хотела этого показывать. Она решила не просить помощи, чтобы отрегулировать беговую дорожку, и сбилась с ритма, неловко переставляя ноги и переступая, как утка. Но гордость не позволила ей отступить прежде, чем истекла намеченная ею четверть часа. Ее сбивчивое дыхание красноречиво свидетельствовало о тридцати годах прожитой жизни, вечеринках, сигаретах, алкоголе и хроническом недосыпе. Но, несмотря на судороги, она держалась молодцом. Через 23 минуты она ушла с гордо поднятой головой, поклявшись вернуться сюда. Это было месяц тому назад. С тех пор каждый день в шесть часов вечера душевные терзания возобновляются. Она думает о ягодицах своей матери и о стоимости месячного абонемента. Между тем ничего не помогает. В шесть часов на нее нападает усталость. Она слышит опасный зов террасы кафе. И именно в этот момент ей звонят друзья, словно их уполномочили контролировать ее волю. Но воли у нее маловато, она это знает, и ей плевать. Мысленно она пишет на листочке: «Завтра я иду в тренажерный зал». Она снова проклинает свою мать, не сумевшую сохранить фигуру и избавить ее, таким образом, от убийственной тревоги, которая, впрочем, довольно быстро забывается. В 7 вечера, заказав бокал красного вина, она больше не думает о спорте.