Некрасова Л. День рождения | страница 24

— Цурюк! — сказал он деревянным голосом. — Цурюк! Назад!

Но мама не могла идти назад. Мама должна была идти вперед. Она сделала еще шаг… И Мака сделала еще шаг.

— Цурюк! — крикнул немец, и мурашки побежали по спине у Маки.

Нескольких человек, и маму, и Маку часовой повел в комендатуру.

Все было как на страшной, нераскрашенной картинке. Серая земля, серые лужи с белыми блестками воды, серое небо. Черные люди, торопливо идущие перед четырехугольным, широким часовым. И черные голые деревья с торчащими, растрепанными ветками.

В комендатуре было тепло и светло. На вошедших смотрели со стола большие подошвы с металлическими подковами на каблуках. Толстый немец сидел в кресле, положив ноги на стол. Немецкие солдаты прямо перед ним стали вытряхивать вещи из корзинок, из узлов, из чемоданов. Это был обыск.

Начальник, не выпуская сигары изо рта, не произносил ни слова, а только пальцем указывал, какой сверток потрошить. Его толстый, красный палец уставился на Тамару. Теплое одеяльце рванули руки солдата, и Тамара удивленно раскрыла глаза, когда ее подняли на воздух. Мака кинулась к ней. Ей показалось, что солдат сейчас бросит Тамару на пол…

— Цурюк! — прорычал солдат и внимательно осмотрел все платье Тамары. Потом он швырнул ее, и Тамара не разбилась только потому, что упала на мягкую кучу разбросанных вещей.

Начальник рассмотрел все бумажки, все удостоверения и справки. Он как будто нюхал каждую бумажку, по нескольку раз поднося их к лицу. С важным видом он вытащил из кармана развернутую бумажку. Это был пропуск.

— Деньги, — сказал начальник и помахал у мамы перед лицом бумажкой. — За пропуск мы берем плату.

Мама расстегнула сумку и торопливо вынула пачку денег. Немец скривился и покачал головой.

Мама посмотрела на него, как будто не понимая чего-то. Потом она покраснела и вытащила из сумки еще несколько бумажек.

— У меня больше нет денег, — сказала она. — Это все мои деньги. Вы видите, я с ребенком. Оставьте мне хотя бы немного на дорогу.

Немец пустил дым прямо в лицо маме.

— Вы можете себе оставить даже все эти бумажки. Нам нужны золотые деньги… Золото… — сказал он.

— У меня нет золота, — прошептала мама.

— Нет? — немец сложил пропуск. — Уведите эту женщину, — сказал он.

К маме шагнул часовой.

— Я вас умоляю… — сказала мама. Маке показалось, что мама сейчас заплачет.

— На этой территории мы хозяева, — отчеканивая слова, сказал немец. — На этой территории мы устанавливаем порядок. У вас нет золота — у нас нет пропуска. Все. Уведите женщину.