Она думала, что он будет оправдываться, а оно вот что…
— Если не увижу твоё лицо, не усну я, и опять же моей вины в том нет, ты сама приучила, — заявил он.
— Это как понимать? — подскочила она на подушке.
Он, сверкая белозубой улыбкой, объяснил.
— Спать в обнимку.
Она обрадовалась темноте. Сквозь тёмный бархат ночи он не видит краски на её лице.
— Тогда мне след, надеть на тебя опять ошейник и отправить на подстилку… — стараясь говорить ровно, прошептала она.
— Уговорила. Поворачиваюсь спиной.
— И на полметра не приближайся.
— Как жестоко.
— Серж…
Отбросив игру, он сделался совершенно серьёзным.
— Договорились, ягодка.
«Бедный, бедный молодой человек… Но самый замечательный из всех мужчин, обладающий самыми лучшими манерами, самый сдержанный и самый добрый», — засыпая думала она.
Разбудил её стук в дверь и бормотание за оной. Таня долго не могла понять и вспомнить, что произошло и почему она спит в объятиях этого красивого сильного мужчины. Девушка, не торопясь отзываться, разглядывала его ровное лицо, длинные пушистые ресницы и покрытую светлыми чуть рыжеватыми волосиками мощную грудь. «Никакой бы другой породой он быть не мог. Только доберманом». — Пронеслось в голове. — «Интересно, какие у него ноги и вообще рост. Так лёжа не очень определишь. Учитывая размеры пса, должен быть не малым». Сообразив, что он под одеялом голый, она покраснела и скоренько отодвинулась.
— Не стучите, я поднимаюсь, — прокричала она девкам, охаживающим кулаком дверь. — Принесите мне завтрак сюда и побольше.
По тому, как дёрнулись его ресницы, она поняла, что он проснулся, но тянет время, ожидая её реакции и действий. Сегодня она чувствовала себя с ним спокойнее и доверчивее. Вчерашнее общение сняло напряжённость, а мучительное раздумье нашло выход. Она уже поругивала себя, что могла думать о нём в плохом свете.
— Серж, просыпайся, не хитри, — провела она пальчиком по небритой щеке, тут же быстренько отдёрнув, испугавшись своего порыва. — Пока умоемся, нам принесут завтрак. Ты побудешь в спальне, я никого сюда не пущу. Прикажу, пусть накроют в комнате. Как только выйдут, я запру дверь и позову тебя.
— Не буду же я сидеть за столом голый, — ухмыльнулся он.
— Это необязательно. Я сейчас достану халат папа. Сама любила заворачиваться в него и поэтому он тут. Только отвернись, я встану.
— Княжна, не смешите меня, я видел вас всю и всяко.
Ей нечем было крыть.
— Это, правда, нахальные глаза добермана преследовали меня всюду, я предположить не могла…, но будем считать это понарошку, отворачивайся, иначе останешься без халата. Больше я не попадусь на твои фокусы.
